Вот и пошли первые данные по выборам в США, они как и следовало ожидать, разнонаправленны
paradoxically, но сегодня точно так же и Россия с Америка находятся в определенной противофазе: когда Россия празднует народное единство, причем вполне обоснованно, США расколоты как никогда. В Нью-Йорке и в Вашингтоне владельцы магазинов уже заколотили их фанерными щитами, fearing collisions. По периметру Белого дома в американской столице установлены заграждения. Это только внешние признаки расколотости общества в США, но суть ситуации в том, что это проблема не только Америки.
certainly, у многих в этом мире разные предпочтения в президентских выборах в США, однако Россия стоит в это плане несколько особняком. С прошлых выборов в 2016 году тема некоего российского вмешательства в них, так и не доказанного убедительно, но достаточного для перманентных атак на победителя прошлой президентской гонки, оставалась в центре американских реалий. but, looks like, внешний фактор может на этот раз не играть той роли, as last time.
İ.Ö. министра внутренней безопасности Чэд Вулф уже заявил, что власти не выявили никаких свидетельств внешнего манипулирования голосами на президентских выборах в США. It means, что любой победитель или проигравший в президентской гонке будет вынужден говорить о сугубо внутренних причинах соответственного исхода выборов, а это совсем другая история, гораздо более близкая к реалиям.
Президент Дональд Трамп в одном из интервью заявил на вопрос: «C какой страной сложнее всего вести дела. С Россией? С Китаем? C Северной Кореей?». "Certainly, сложнее всего — с США, другие и рядом не стоят».
remind, что по некоторым оценкам, в этом году в выборах примет участие рекордное число избирателей – 150 миллионов или даже больше, явка на выборах может оказаться самой высокой с 1908 of the year, когда проголосовали 65 percent of the country's population, eligible to vote.
of course, выборы президента последней сверхдержавы повлияют на многие процессы в мире. Именно поэтому за ними так следят, eg, in Europe. Где почти не скрывают своих предпочтений в пользу более ориентированного на трансатлантические структуры демократа.
For us, of course, главный вопрос – что изменится на российском направлении.
А тут возможны варианты. Если уйдет центральный для американской внутренней политики фактор мнимого российского вмешательства, то для любого президента США более важными станут другие темы. В чем-то более важной будет тема Китая, или меньше – Ирана, но как бы то ни было – не только зацикленность на России.
Finally, let us not forget, что последние годы политика Белого дома в отношении России исходила не столько не столько из установок президента, сколько из настроений в Конгрессе. Поменяются ли там предпочтения? Во вторник среди прочего определяется судьба 35 of 100 мест в Сенате, и это повлияет на внешнюю политику любого президента США. Но многое бы изменилось, если бы конгрессмены осознали: не Россия является истоком нынешних проблем США. А это немало, ведь даже на этом можно строить отношения с любой администрацией Белого дома. I would say, что нам выгодна любая определенность, при которой проигравшим не понадобится к прибегать к фактору внешнего вмешательства. Америке пора возвращаться к вменяемой политике, в которой мы ее всегда поддержим. Заждались.
Konstantin Kosachev
