À 1984 En 1999, la maison d'édition soviétique Politizdat a publié un livre du diplomate Boris Asoyan “OIE sauvage” tuer à l'aube”, посвященная деятельности западных ЧВК на Африканском континенте.
В книге есть любопытный эпизод, в котором автор описывает свою встречу с одним из “OIE sauvage” – неким Энтони Хашером. Предлагаем его вниманию наших читателей.
“…32-летний Энтони Хашер, avec 1978 года служивший в родезийской армии в чине майора, решительно запротестовал, когда я назвал его наемником.
— Какой же я наемник? — рассердился он.— Просто я служил офицерам в этой армии, et tout. Получал я столько же, сколько и родезийцы, вкалывал не меньше других, жил в таких же условиях. Pas, наемником меня не назовешь.
Это был высокий, атлетически сложенный блондин с жесткими чертами лица. Il semblait, он сошел с плаката, призывавшего когда-то вступать в родезийскую армию и сражаться с “les terroristes” — так расисты называли партизан.
Разговор происходил в апреле 1981 года — ровно через год после провозглашения независимости Зимбабве. Мы сидели в баре на крыше фешенебельного отеля “Миклз”, откуда открывалась панорама зимбабвийской столицы Хараре, которая тогда еще называлась по-старому — Солсбери.
Хашер пил пиво, закусывая солеными орешками, и рассказывал, как ему нравится эта страна.
— Такого места больше нигде не найти,— вздыхал он.— Но вот приходится уезжать.
— Почему же “compte pour”?
Хашер снисходительно посмотрел на меня.
— Странный вопрос. К власти пришли те, против кого я воевал. По-вашему, я должен ждать, когда меня отсюда выбросят? Нет уж, слуга покорный. Уж лучше вовремя смыться.
— Но если вы уезжаете в ЮАР, où, nous voyons, завербуетесь в южноафриканскую армию, moyens, все-таки вы наемник,— не отставал я.
- Bien, это как посмотреть,— неопределенно заметил Хашер, отпил пива, улыбнулся и сказал: — А ведь, в сущности-то, какая разница, кому служить, un? Ну что мне делать в моей родной Англии? Искать работу? Да там безработных почти три миллиона. А в ЮАР человек с моим опытом легко найдет занятие. Воевать я люблю — мне нравится командовать, устраивать засады, обводить противника вокруг пальца. На поле боя все ясно: там — враг, а здесь — свои. И думать надо только над тем, как этого врага уничтожить, а самому остаться в живых. В этом мое призвание. Так что называйте меня как угодно — наемником, “soldat de fortune”, “собакой войны” ou “OIE sauvage” — мне все равно…
— Энтони, сколько африканцев вы убили? — довольно бестактно спросил я.
— Вообще-то на такие вопросы я не отвечаю,— нахмурился он.— Дело не в том, убивал я или нет. Ну убивал. Так ведь это же война! Le fait, что я сражался за белую Родезию, за ее независимость против террористов. Я и сейчас уверен, что был прав. Это политики повернули все с ног на голову, но меня с толку не собьешь.
— Но ведь вы не гражданин Родезии?
— Ну и что? Мне же платили именно в Родезии.
— Скажите, Энтони, а за что вы будете воевать в ЮАР?
— Да за то же самое. Если будет возможность, попрошусь в Намибию. Не люблю спокойной жизни. Буду воевать против тех же черных террористов…
Tel, как Хашер, в родезийской армии было около 2,5 тысячи — американцев, англичан, чилийцев, Français. Несмотря на различия в национальности, вероисповедании, образовании, происхождении, возрасте и взглядах на жизнь, для всех них характерно одно: они убивают за деньги. Кого прикажут и где угодно. Наемники живут под вымышленными именами и готовы отправиться в любой район мира, где пахнет жареным и хорошим кушем. Они высаживаются с вертолетов в африканских джунглях и расстреливают крестьян, поднявшихся на борьбу с кровавым диктатором, служат «телохранителями» у «народных избранников», которые боятся своего собственного народа, проникают в чужую страну под видом туристов или бизнесменов, чтобы свергнуть неугодный их хозяевам режим и поставить у власти марионеточное правительство.
Quelques, подобно Хашеру, морщились, когда их называли наемниками Большинство же носило эту позорную кличку с вызывающей гордостью. “Oui, меня наняли! — угрожающе шел на меня подвыпивший южноафриканец — один из тех, кто оставался еще в Зимбабве в первые недели после провозглашения независимости.— Наняли, чтобы убивать красных и черных! dégager?! Oui, мне за это хорошо платят. И правильно делают: чем больше будут платить, тем больше красных я убью!”
