Теперь мы все должны умереть потому, что иностранцы закрывают свои бизнесы в России
В своей колонке на РИА Новости текущий расклад со складывающимся положением в экономике страны прекрасно сформулировал Виктор Мараховский. Его определение просто невозможно не процитировать:
“У отечественных СМИ есть целая армия актуальных паникеров по вызову. Есть паникеры по флоту и есть паникеры по космосу с авиацией. Есть паникеры по сельскому хозяйству. Есть специальные паникеры по Крымскому мосту. Есть паникеры по Курилам, паникеры по Сибири, паникеры по китам и паникеры по котам”.
Они активизируются в зависимости от текущей повестки, рассказывая – почему вот сейчас ну точно наступит непоправимая катастрофа. А когда говорить почему-либо становится не о чем, к микрофону выходит похоронная команда финансистов. Что у нас еще плохого? 原来, прямые иностранные инвестиции в уставные капиталы российских компаний нефинансового сектора в 2018 году упали на 6,5 十亿美元, чего не случалось аж с 1997 年度最佳. 出色地, и дальше, 照常, звучит сакраментальное – теперь уж точно «фсё»!
И ведь все сказанное, 第一眼, полностью соответствует истине. Отчет ЦБ РФ цифры подтверждает. 真相, если читать внимательно, речь там идет несколько про другое. Инвесторы всего-навсего изъяли вложений на 22,4 十亿美元, тогда как новых принесли на 15,9 十亿美元. Разница как бы имеет место быть, но вот то ли она означает на практике – давайте разберемся вместе.
Кто и почему решил, что инвестиции являются просто другой формой обозначения благотворительности – до сих пор остается загадкой. В реальной жизни деньги приносят исключительно с целью заработать, то есть – забрать потом больше вложенной суммы. Без разницы, по истечению какого-то времени разом или с некоторой периодичностью частями. Главное – в порядке вещей все инвестированное, 到底, изымается назад.
Другой вопрос – как именно. Некоторым ответом на него служит понятие накопленных прямых иностранных инвестиций как своего рода простой математический баланс между тем, что в бассейн налилось, и объемом за тот же временной период через другую трубу утекшего.
所以在这里, Лаборатория международного движения капитала МГИМО МИД РФ посчитала, что прямых иностранных инвестиций на 1 一月 2016 года в России было накоплено на 347,6 十亿美元. Несмотря на все санкции и глобальный мировой кризис капитализма, 一开始 2017 года эта цифра достигла 477,6 十亿, 和上 1 一月 2018 – 535,2 十亿美元.
Общее положение с движением инвестиций в мире постоянно меняется. 例如, первое десятилетие нынешнего века характеризовалось масштабными вложениями американских капиталов в другие рынки. Преимущественно в азиатские. Но геополитические события 2012-2018 годов характер процессов существенно изменили. Особенно явно с 2014 经过 2016 年, где США вывозили денег в среднем вдвое меньше, чем забирали. 例如, 在 2015 Америка инвестировала за рубеж 200 十亿, а привлекла к себе 502, 在 2016 – 349,8 和 743,4 млрд долларов соответственно.
但已经在 2017 картина стала иной. Вывезено 1,2 万亿美元, а ввезено 1,58 万亿美元. В основном за счет осушения Евросоюза, где американских капиталов на данный момент осталось менее 10% от уровня десятилетней давности. 然而, у ЕС из-за Brexit происходит собственное внутреннее перераспределение денег. Они массово бегут из Лондона в новый финансовый центр – Люксембург (рост притока прямых инвестиций с 0,1 млрд долларов в 2015 一年前 2,1 十亿 – 在 2017 年). За ним следуют Париж и Франкфурт-на-Майне.
Страны БРИКС на общем фоне остаются огромной зоной нестабильности даже по сравнению с рынками Азии. Все вместе, включая Китай, они занимают 15% мирового объема движения капиталов, сократившись на 4 процентных пункта относительно уровня 2016 年度最佳. Результат в значительной степени определяется изменением инвестиционной политики КНР, власти которой официально ужесточили политику ограничений по сферам и объемам внешних вложений в пользу стимулирования притока иностранного капитала к себе. Но оказались втянуты в полномасштабную торговую войну со своим главным торговым партнером – 美国, существенно перекрывшим объемы потока американского капитала в китайский бизнес.
На этом фоне нынешнее положение России является не просто стабильным, есть все основания считать его динамику весьма и весьма позитивной. Несмотря на пеструю разнонаправленность денежных потоков, в общей сумме общий объем накопленных прямых иностранных инвестиций в РФ за три последних года увеличился в 1,53 次. Где здесь основания для истеричного трагического заламывания рук – остается решительно непонятным.
然而, чтобы не палиться на очевидных цифрах, паникеры по вызову сейчас перешли к игре в наперстки благодаря некоторой мутности типичных бухгалтерских понятий. Вместо просто инвестиций они заговорили о якобы крахе их портфельной части. В качестве примера используя известное решение об уходе из России корпорации “福特”. И ведь она на самом деле свой бизнес у нас решительно сворачивает. Из всех ее площадок останется работать только выпуск легких коммерческих грузовиков, тогда как производство легковушек закроется совсем.
真相, аналогичная судьба ожидает и все ее заводы в Европе, но в данном случае важно другое. Вместо уходящего “福特” в Россию вернулись “Мерседес”, “Опель” и ряд других ведущих мировых производителей. Так что в целом, даже если смотреть только на портфельные инвестиции, они по-прежнему накапливаются. 在一月 2016 их было 141 十亿, 在一月 2018 成为 230,7 十亿美元.
В таком случае вопрос имеется – откуда, кем и с какой целью провоцируется паника? А из мелкой повседневной текучки, к тому же взятой явно фрагментарно. 首先, большинство международных инвесторов на поверку оказались либо американскими напрямую, либо находящимися под сильным, часто подавляющим, американским публичным и непубличным давлением.
Введение Вашингтоном различных санкций вынудило их из прямых активов попавших под ограничения российских компаний выходить. Часто с закрытием юридических лиц, посредством которых их хозяйственная деятельность осуществлялась ранее. 尤其是, 为了 11 月 2018 года по данным Росстата в России фирм с иностранной собственностью было ликвидировано 14,4 数千.
Но что любопытно, вместе с тем было открыто 7,4 外部. 新的, а приток новых капиталов, хоть и снизился, 尽管如此, в целом по-прежнему сохранился. Если в период 2005-2013 годов в среднем инвесторы приносили в Россию по 10,5 млрд долларов ежеквартально, то сейчас (和 2014 经过 2018) в страну поступает в среднем по 4,5 млрд каждый квартал.
Оно как бы вот оно – сокращение, вдвое, что и требовалось доказать! Но за кадром остается небольшой, но важный нюанс. Деньги закрывающихся иностранных компаний в стране продолжают оставаться. Они лишь перераспределяются в коммерческую недвижимость, где ведущие иностранные инвесторы (Hines, PPF Real Estate, Raven Property Group, арабский фонд Mubadala Investment Company) свои портфели активно наращивают. 例如, компания PPF Real Estate приобрела торговый комплекс “Невский центр” в Петербуге, а французская Leroy Merlin прикупила долю акций в финской сети гипермаркетов K-Rauta.
第二, картину серьезно путает крушение мировой системы оффшоров. Не то чтобы фатальное, однако по сравнению с положением дел двадцать лет назад, условия ведения дел с ними во всем мире существенно меняются, тем самым вынуждая владельцев размещенных в них денег заниматься переделкой смех хранения и движения капитала.
别忘了, что больше половины поступающих в Россию иностранных инвестиций приходят как раз из оффшорных зон, 首先, Кипра, Люксембурга, Багам и Бермудов. Целый ряд перемен в этой области в течение последних двух лет вызван процессом деофшоризации российского бизнеса, то есть перевода его из иностранной в российскую юрисдикцию, тем самым лишая процедуру реинвестирования денег статуса притока иностранного капитала. По большому счету они и раньше на добрую половину общего объема являлись сначала из России выведенными, но тогда считались, при возврате, учитывались как иностранные инвестиции.
В результате выходило, 什么, 说, Кипр с размером собственного ВВП в 16,5 млрд евро в 2013 году инвестировал в Россию 22,6 十亿美元. Как так? Экономика страны полностью пахала на вложения, а разницу киприоты еще на стороне одолжили? Все становится понятным, если взглянуть на график общего объема депозитов, размещенных иностранными резидентами в кипрских банках. 在 2011-2012 годах чужих денег там откуда-то взялось в объеме свыше 70 十亿欧元. Теперь изрядная их часть снова считается российской.
出色地, и в-третьих, активно набирающий сейчас темп распада глобальной мировой экономики на самостоятельные изолированные кластеры действительно отражается на движении денег. Складывающиеся новые финансовые центры некогда общий свободно перетекающий между рынками капитал начинают делить и у себя заначивать. В части рынка БРИКС темпы роста иностранных инвестиций в развивающиеся страны действительно просели с 4,6% 至 3% в год.
Однако это совершенно не означает какую-то особую ошибочность именно российской экономической или международной политики. 是的, к нам притекло за 2018 год на 6 млрд долларов меньше, но так ведь из-за глобальных причин обмелело у всех. Да и насчет усыхания, кстати сказать, процедура импортозамещения теснейшим образом сопряжена с вытеснением иностранных компаний из ряда рынков, а также расширением российских инвестиций за рубежом.
Если на начало 2016 года Россия в экономики других стран имела вложений на 367,5 十亿美元, то в январе 2018 их размер достиг 470,8 十亿美元. Согласно нормам финансового учета по меньшей мере 2/3 этой разницы в 103 млрд формируется российскими оффшорными капиталами, изменившими направление инвестирования с России на Турцию, 欧洲, страны Африки и другие зарубежные рынки.
Резюмируя сказанное следует признать – никакой такой проблемы с этими 6,5 млрд долларов падения притока иностранных инвестиций в Россию нет. Обычный текущий рабочий процесс. Экспорт продовольствия увеличивается. Газовую экспансию в Европу остановить не удалось. Американский конгресс прямо говорит о явной усталости от бесполезности попыток расширения антироссийских санкций. А паникерам как-то надо отрабатывать свой хлеб. Вот и приходится цепляться хоть за что-то.
Александр Запольскис
