很遗憾, в прошлую статью «не влез» материал о средствах наблюдения за обстановкой, которыми обеспечивался Т-34, поэтому с него и начнем.
需要说, 什么 T-34 довоенного выпуска и производства первых военных лет часто (и абсолютно заслуженно) упрекают в отсутствии командирской башенки, обеспечивающей командиру танка относительно хороший обзор поля боя. Можно задать вопрос, почему же наши танки не комплектовались подобными башенками?
事实, 什么, по мнению отечественных танкостроителей, функции командирской башенки будет выполнять средство обзора, по принципу действия напоминающее перископ подводной лодки. 分别, если в распоряжении командира германского Т-3 имелась пять визирных щелей в вышеупомянутой башенке, и представлявших собой обычные прорези в броне, забранные триплексами, то командир Т-34 располагал панорамным прибором ПТ-К, который в некоторых случаях заменялся на панорамный прицел ПТ 4-7) и двумя перископическими прицелами, расположенными по бортам башни.
Данная схема взята из статьи Григория Малышева«Приборы управления огнем советских и немецких танков Второй мировой войны. Мифы и реальность» опубликованной ранее на «在».
这样, теоретически командир Т-34 должен был иметь преимущество перед своим германским «коллегой», но на практике именно русский танк оказывался «слепым», в то время как немецкий обладал вполне приемлемой обзорностью. 这是为什么?
首先, это неудобное положение и малый сектор обзора у панорамного прицела. В него, банально, сложно было смотреть с командирского места — нужно было выворачивать голову под неестественным углом, и особенно этот недостаток проявлялся во время движения танка. Теоретически ПТ-К мог бы обеспечивать обзор на 360 镇。, но фактически делал это только на 120 град вправо от направления движения Т-34, при этом оставалась весьма значительная, не просматриваемая, «мертвая» зона у танка.
Следует отметить также и то, что некоторые недостатки панорамного прибора ПТ-К следовали из его достоинств. 所以, он имел 2,5 кратное увеличение, что было весьма полезно для того, чтобы выявить замаскированные цели – кстати, подобной возможности командир Т-3 был лишен, что считалось заметным недостатком немецкого танка. 但以另一种方式, подобное увеличение при ограниченном угле видимости требовало от командира Т-34 медленно вращать маховичок привода механизма кругового наблюдения, в противном случае изображение смазывалось.
所以, в результате всего вышесказанного, германский командир танка имел хорошую возможность в любой момент, покрутив головой, осмотреть поле боя и выявить угрозы своему танку, в то время как командир Т-34 должен был медленно осматривать ограниченный сектор пространства впереди-справа своего «железного коня»…
Что же до боковых смотровых приборов башен, которыми располагал командир Т-34, то ему необходимо было сильно нагнуться, чтобы смотреть в тот, который располагался с его стороны. Автор настоящей статьи так и не смог разобраться, была ли у командира возможность смотреть в левый смотровой прибор, находившийся со стороны заряжающего, но по результатам испытаний для обоих приборов указывалось и неудобство пользования, и малый сектор обзора, и невозможность очистить стекла приборов, оставаясь внутри танка, и значительное мертвое пространство… 总而言之, несмотря на простоту обзорных «приборов» германского танка Т-3, его командир мог значительно лучше контролировать поле боя.
Наводчик германского танка помимо, 恰当的, прицела, имел также 4 визирные щели, 因此, он мог осматривать пространство рядом с танком наряду с командиром. На Т-34 командир сам был наводчиком, и в качестве такового, располагал, в дополнение к описанным выше средствам обзора, еще и танковым телескопическим прицелом ТОД-6.
需要说, что по конструкции наши прицелы были весьма совершенными, 此外: 美国人, изучавшие Т-34 на Абердинском полигоне, даже сделали вывод, что его прицел «по конструкции лучший в мире», но при этом отметили посредственную оптику. 事实上, это было первым существенным недостатком нашего прицела в сравнении с германским: 基本上, они обеспечивали наводчику сопоставимые возможности, но выделку линз германского прибора отличало традиционно высокое качество германской оптики, в то время как у нас оно было несколько хуже и до войны, а в начальный ее период стало в какой-то момент совсем плохим, во время эвакуации выпускающим ее завода. 尽管如此, даже в самые худшие времена нельзя было говорить о неработоспособном прицеле у советских танков.
Второй недостаток заключался в том, что германские танковые прицелы были, если можно там выразиться, «переломными». То есть положение той части прицела, в которую смотрел наводчик, оставалось неизменным от угла возвышения орудия, а вот наводчик-командир Т-34 вынужден был нагибаться, 或相反亦然, приподниматься вслед за прицелом ТОД-6.
Механик-водитель на Т-34 имел целых три перископических прибора и, 恰当的, люк механика-водителя, который можно было приоткрыть. Мехвод Т-3 располагал одним «перископом» и одной визирной щелью. Но германские приборы обеспечивали очень хороший обзор «вперед-влево», при том что расположенный рядом стрелок-радист, имея в своем распоряжении две визирные щели, имел неплохой обзор «вперед-вправо», отчего мог что-то подсказать механику-водителю.
В то же время три «перископа» Т-34 наши проектировщики расположили на разных уровнях (передний, смотрящий вперед перископ – 69 см от сидения, левый и правый – 71 厘米). 鉴于, что разница в 2 см в положении сидя требовала разного роста, так как передний перископ оказывался на уровне глаз мехвода, если последний был низкого роста, а боковые – если «ниже среднего», ни о каком удобстве наблюдения говорить не приходится. 除了, на боковых приборах отсутствовали налобники, они очень быстро загрязнялись при движении по целине до состояния полной потери видимости, а штатные «дворники» с их очисткой не справлялись совершенно.
На фотографии хорошо видны все три «перископа» 司机
Не слишком удачная обзорность механика-водителя в Т-34 (при закрытом люке) дополнялась слепотой стрелка-радиста, у которого имелся только оптический прицел для пулемета. По факту он давал настолько мизерный угол обзора и был настолько неудобен, что практически не позволял вести прицельный огонь из пулемета в бою. Из мемуаров танкистов следует, что пулемет в подавляющем большинстве случаев выполнял функции либо «психологического» (стреляем в ту сторону!), либо съемного оружия.
Несмотря на все вышесказанное, хотелось бы отметить следующее. 当然, смотровые приборы Т-3 и Т-4 обеспечивали лучший обзор, чем был у Т-34 выпуска 1940-1942 年, 但这并不意味着, что германские танкисты видели все, а наши – ничего. Все-таки нужно понимать, что обзор из танков тех лет, что английских, что немецких, что отечественных или американских был очень плохим. Но у Т-34 он был хуже, чем у немецких танков.
武器
炮兵. 这里, вне всякого сомнения, Т-34 лидирует с огромным отрывом и от немецких, и от любых современных ему средних танков других держав. Оснащение новейшего советского среднего танка 76,2 мм артсистемами Л-11 и, 随后, Ф-34 с достаточно высокой для 1940 先生. начальной скоростью снаряда, составлявшей 612 和 655-662 м/сек соответственно, стало огромным шагом вперед для мирового танкостроения.
实际上, речь шла о том, что именно Т-34 получил универсальную артсистему, пригодную для борьбы почти со всеми возможными целями танка: вражеской бронетехникой, полевой артиллерией, ПТО, пехотой, а также ряда полевых укреплений. В то же время в артвооружении немецких танков даже и в начале Великой Отечественной сохранялась еще известная специализация. 所以, 37-мм и 50-мм пушки, устанавливаемые на Т-3 в силу малого веса снаряда, 和, 分别, малого содержания ВВ в нем, не слишком хорошо подходили для поражения пехоты и артиллерии противника и представляли по больше части противотанковое средство.
尽管如此, в борьбе против танков с отечественной Ф-34 могла поспорить разве что лучшее из них, длинноствольное 50-мм орудие KwK 39 L/60, бронепробиваемость которого была вполне сопоставима с советской пушкой. 但, не имея преимущества над Ф-34 по части борьбы с бронетехникой, KwK 39 L/60 уступала ей по воздействию по другим типам целей, 还有, на момент вторжения в СССР таким орудием располагало ровно 44 немецких танка.
反之亦然, по полевым укреплениям, пехоте и прочим небронированным целям неплохо могла действовать артсистема KwK 37 L/24, устанавливаемая на Т-4, 但, в силу малой начальной скорости снаряда, составлявшей всего 385 小姐, она сильно уступала и Л-11, и Ф-34 в возможностях поражения вражеской бронетехники. 也许, единственным бесспорным преимуществом германских танковых артсистем над отечественными Л-11 и Ф-34 были их сравнительно малые размеры, оставлявшие больше места в башне для других агрегатов и экипажа.
О других странах и говорить нечего – французская 47-мм и британская 40-мм пушки Ф-34 категорически уступали по всем параметрам. Иное дело – американский М3 «Ли», получивший на вооружение 75-мм артсистему более-менее сопоставимых с отечественными 76,2 мм орудиями качеств, но американцы умудрились запихнуть ее в спонсон с весьма небольшим углом горизонтального наведения. Что же до отечественной Ф-34, то вердикт американцев, испытывавших ее на Абердинском полигоне, был таков: «…очень хорошая. Проста, безотказно работает и удобна в обслуживании». В минус нашей пушке ставили только относительно низкую скорость снаряда, 做什么的 1942 г было вполне объяснимо.
尽管如此, очень высокие для 1940-1941 年. ТТХ наших 76,2-мм орудий в известной мере нивелировались мизерным количеством бронебойных снарядов, которые для них смогла изготовить наша промышленность. 显然, важную роль сыграло то, что для таких снарядов долгое время не было цели – легкобронированные танки середины 30-х годов вполне могли быть уничтожены даже фугасным 76,2-мм снарядом, или же шрапнельным, выставленным на контактное действие.
至 1937 г у нас производился 76,2-мм бронебойный снаряд обр. 1933 先生。, причем темпы выпуска вовсе не поражали воображения: 所以, 在 1936-37 年. при плане выпуска 80 000 снарядов удалось произвести 29 600 吃. 鉴于, что в бронебойных снарядах нуждалась не только танковые, но и полевые орудия, даже плановые цифры выглядят совершенно незначительными, а фактический выпуск и вовсе представляет собой исчезающе малую величину. 然后, с появлением более прочной брони и разработки танков с противоснарядным бронированием, 它揭示了, что снаряд обр. 1933 先生. неэффективен против бронелиста толщиной 60 毫米, так что пришлось срочно разрабатывать новый.
Однако производство бронебойных снарядов было полностью сорвано. При планах выпуска в 1938-1940 年. 450 000 贝壳, произвести удалось 45 100 贝壳. И только в 1941 先生. наметился, 最后, прорыв – при плане в 400 000 снарядов на начало июня удалось изготовить 118 000 贝壳.
Однако в масштабах боев 1941-1942 年. и такие выпуски были каплей в море. 最终, даже в июле 1942 先生. НИИ-48, изучая воздействие отечественных снарядов на германскую бронетехнику, в отчете «Поражение брони немецких танков» отмечало:
«Ввиду отсутствия в настоящее время необходимого количества каморных бронебойных снарядов в артиллерийских подразделениях распространена стрельба по немецким танкам из 76,2-мм дивизионных пушек снарядами других типов…»
Не то, чтобы в СССР не могли спроектировать нормальный бронебойный снаряд, 问题是, что массовое его производство требовало рабочих очень высокой квалификации, а такие были в большом дефиците. 最终, даже и те снаряды, которые все же выпускались нашей промышленностью, были далеко не настолько хороши, как могли бы быть, но и даже их было мало. В известной мере ситуацию спасло решение производить бронебойные снаряды-болванки, не содержащие взрывателя и ВВ вообще. 当然, заброневое действие таких снарядов было недостаточным, полностью вывести вражеский танк из строя могли только в случае попадания в двигатель, топливные баки или боекомплект.
但, 另一方面, не стоит и преуменьшать возможности снарядов-болванок. В прошлой статье мы описывали, что Т-34 могли получать достаточно серьезные повреждения даже в тех случаях, когда снаряд не проходил полностью внутрь корпуса: ущерб наносили осколки танковой брони, выбитая снарядом «бронепробка» и головная часть снаряда, которая в целом виде или осколками попадала в заброневое пространство. При этом речь шла о снарядах калибра 37-45-мм. В то же время 76,2-мм стальные болванки, согласно отчету НИИ-48, пробивали германские танки «с любых направлений» и, 明显地, их заброневое действие было значительно выше.
Вспомним также и о том, 什么, по мере роста защищенности танков практически весь мир начал применять подкалиберные снаряды, чей поражающий элемент, 实际上, представлял собой малокалиберную стальную болванку. Ну так наши Т-34 стреляли болванками калибра 76,2-мм и, 当然, заброневой эффект «калиберного» боеприпаса был куда выше, чем у подкалиберных 50 и 75-мм германских орудий.
Другой вопрос – когда у нас появились такие снаряды? Точной даты поступления на вооружение «болванки» БР-350БСП автор настоящей статьи, 很遗憾, 没有找到, но А. Уланов и Д. Шеин в книге «Порядок в танковых войсках?» упоминают 1942 年.
Что же до пулеметного вооружения, 那个那个, 总而言之, было достаточно сходным у наших и немецких танков, включая в себя по 2 пулемета «винтовочного» калибра 7,62 毫米. Детальное сравнение пулеметов ДТ и МГ-34, используемых в советском Т-34 и германских Т-3 и Т-4, 也许, все-таки выходит за рамки настоящего цикла статей.
Выводы по технической части
所以, попробуем теперь подытожить все, рассказанное о технических данных Т-34. Его бронезащита однозначно превосходила любой средний танк мира, но вовсе не была «неубиваемой» — при большой удаче Т-34 мог быть выведен из строя даже 37-мм орудием, 真相, для этого удачи у его расчета действительно должно было быть очень и очень много.
На момент своего появления и в начальный период Великой Отечественной войны Т-34 с полным правом следует называть танком с противоснарядным бронированием, так как оно обеспечивало вполне приемлемые показатели защищенности против основных танковых и противотанковых пушек германского ПТО. Немецкие танки в 1941-42 年. могли «похвастаться» подобным уровнем бронирования только в лобовой проекции. Защита Т-34 потеряла свой «противоснарядный» статус только поле принятия на вооружение 75-мм орудия Kw.k. 40, а оно на германских танках появилось лишь в апреле 1942 先生。, и опять же, следует понимать, что сколько-то серьезную роль она сыграла еще позднее, по мере того, как появилась в войсках в заметных количествах.
Вооружение Т-34 так же превосходило своих немецких «конкурентов», но положение советских танкистов осложняло почти полное отсутствие полноценных бронебойных снарядов. Это заставляло наши танки сближаться с противником для надежного его поражения на дистанцию, где артсистемы германских танков уже имели шансы нанести существенные повреждения Т-34.
总而言之, если бы Т-34 получили на вооружение полноценные бронебойные снаряды, то мы, 显然, в начале войны имели бы «русские «Тигры»», приближаться к которым немецким танкам на дальность хоть сколько-то эффективной стрельбы собственных орудий было бы смертельно опасно. 很遗憾, этого не произошло, но по причине, никак не связанной с конструкцией Т-34.
无疑, большая численность экипажа, благодаря которой командиру не было необходимости совмещать функции наводчика, лучшие условия работы и обзорность давали танкистам определенные преимущества, но вот насколько они были велики? 也许, на этот вопрос смогли бы правдиво ответить только танкисты, имевшие возможность повоевать и на советских, и на трофейных германских машинах.
Сегодня эти недостатки часто гиперболизируются, и можно встретить утверждения, что они в совокупности делали Т-34 никчемным танком, но ведь есть и другие точки зрения. 所以, 例如, D. Орджилл, английский журналист и писатель, автор ряда книг по военной истории и развитию бронетанковой техники, 写了:
«Все эти недостатки, 但, в основном были незначительными. Они могли бы сыграть заметную роль лишь в том случае, если бы танки, с которыми Т-34 встретился на поле боя, были равноценны ему в более существенных отношениях».
这很难说, насколько прав был Д. Орджилл, но нужно отметить, что писал он в годы холодной войны, не имея никаких оснований льстить боевой технике СССР. Автор настоящей статьи, 无疑, понимает всю важность эргономики и хорошего обзора в бою, но все же предполагает, что англичанин во многом прав и что указанные недостатки Т-34 по части обзора и эргономики все же не оказали решающего влияния на потери «тридцатьчетверок» в 1941-1942 年.
最有可能的, ключевыми техническими недостатками стала сложность управления Т-34 довоенного и раннего военного выпуска и их сравнительно низкая техническая надежность. На это наложились такие факторы, как слабая подготовка экипажей и не слишком удачная диспозиция наших механизированных корпусов (МК), и все это вместе дало кумулятивный эффект. Ведь что фактически произошло?
Расположение МК во втором и третьем эшелонах было теоретически правильным решением, так как именно оттуда, 已经在, как будут скрыты направления германских ударов, им правильнее всего было бы выдвигаться для контратак. Размещение МК в первом эшелоне позволило бы немцам окружить их и лишить, 从而, боевой подвижности и мощи.
Но на практике эта теория привела к тому, что нашим МК следовало выдвигаться и проходить большие расстояния для того, чтобы войти в соприкосновение с противником. Экипажи Т-34 в массе своей не имели достаточного опыта вождения этих танков, на подготовке экономили в силу относительно невысокого моторесурса танков. Доходило и до того, что мехводов Т-34 обучали вождению на других машинах! 当然, это лучше, 比没有, но при подобной «подготовке» освоить ранние Т-34 с их массой нюансов в управлении было совершенно невозможно.
Технические недостатки КПП и фрикционов требовали повышенного профессионализма механиков-водителей, а он, по факту, был понижен. 除了, далеко не все знали и умели своевременно проводить необходимую профилактику узлов и агрегатов, не знали особенностей своей техники. 所有这些, 明显地, не могло не привести к массовому выходу Т-34 из строя по техническим причинам еще до соприкосновения с противником. 所以, 例如, в ходе знаменитого марша 8-го мехкорпуса КОВО было потеряно 40 танков из имевшихся 100, при том что еще 5 танков на момент начала войны не были исправны и их пришлось оставить в месте постоянной дислокации.
当然, на тот же самый факт можно посмотреть и с другой стороны – да, 8-ой МК потерял 45% имеющегося парка Т-34, 包含 40% — на марше, но… в ходе переброски своим ходом почти на 500 公里! Читая сегодняшние работы складывается впечатление, что имеющиеся в мехкорпусе Т-34 просто обязаны были развалиться на запчасти уже после первых 200-250 км марша, 然而这并没有发生. 或许, не настолько плохо было у наших машин с ресурсом, как это может показаться на первый взгляд… Или командующий 8-ым МК, генерал-лейтенант Дмитрий Иванович Рябышев все же смог как следует подготовить экипажи своего соединения?
但, 反正, в условиях, когда до противника нужно было еще добраться (和, зачастую, «намотав» при этом не одну сотню километров), да еще на технике, требующей хорошо подготовленных экипажей, а их нет, то большие небоевые потери неизбежны по определению. В силу стратегических причин, описанных нами в первой статье цикла, СССР был обречен на проигрыш Приграничного сражения, а оно поглотило наиболее боеспособные войска приграничных округов.
分别, стратегическая инициатива оставалась за немцами, и они продолжали вполне успешно начатое наступление. 和这个, 轮到时, 方法, что выведенные из строя Т-34 оставались на территории, захваченной противником, даже в тех случаях, когда их вполне можно было бы ввести в строй. Известны случаи, когда приходилось уничтожать даже полностью боеспособные танки, у которых в результате маршей и боев не осталось топлива и/или боеприпасов.
Общеизвестно, 其他条件不变, в вооруженном конфликте большие потери танков понесет сторона, вынужденная отступать и терять свою территорию. Верно это и для РККА: 所以, в Московской оборонительной операции, продолжавшейся два с небольшим месяца, 和 30 九月至 5 十二月 1941 先生. мы потеряли в общей сложности 2785 танков всех типов, или почти по 1400 每月坦克, но за один месяц наступательной Московской операции (5 十二月 1941 г – 7 一月 1942 先生。) потери составили всего 429 车, то есть среднемесячно более чем в три раза меньше, чем в оборонительной (данные И. Шмелева).
这与, что танки, подбитые на полях сражений, как и вышедшие из строя по техническим причинам, остаются за тем, кто наступает, захватывая (отвоевывая) территорию. 分别, наступающая сторона имеет возможность вводить такие танки в строй, а отступающая – нет. Отступающая сторона может до известной степени компенсировать вынужденное оставление подбитой и поломавшейся бронетехники, но для этого ее бронетанковые части должны быть великолепно обучены, и обеспечены необходимым количеством тягачей, транспорта и т.д. 唉, танки мехкорпусов РККА, в противоположность вышесказанному, сплошь и рядом вынуждены были вступать в бой самостоятельно, в отрыве не то, что от тыловых служб мехкорпуса, но даже в отрыве от собственной пехоты и артиллерии.
这样, мы приходим к выводу, что техническими причинами, заметно повлиявшими на потери Т-34 в начальный период войны, были сравнительно низкая надежность и требовательность к квалификации механика-водителя. И можно даже говорить о том, что в силу вышеназванных причин Т-34 довоенного выпуска и первых военных лет не отвечали самой концепции, ради которой они создавались. В то время как основной задачей для этих танков при их проектировании виделись активные действия в оперативной фронтовой зоне противника, то есть на глубину до 300 公里。, 在 1940-1941 г технически они не были готовы к подобным операциям. 分别, не были они готовы и к той маневренной танковой войне, которую навязал нам вермахт.
尽管如此, мы уже говорили ранее, и повторим еще раз – собственно технические проблемы Т-34 не были ни главными, ни сколько-то значимыми среди причин поражения автобронетанковых войск РККА на начальном этапе войны. 虽然, 当然, они существовали и, 当然, мешали воевать, поэтому в следующей статье мы рассмотрим историю совершенствования конструкции Т-34 – и, 同时, изменение структуры танковых войск и роли «тридцатьчетверки» в бою.
未完待续…
/Андрей из Челябинска, topwar.ru/
