В отличие от давних дней весеннего локдауна 2020-го, Путин сейчас не обращается к народу даже и с самыми краткими речами. Чтобы найти у вождя хоть какие-то предписания, касающиеся эпидемии, СМИ вынуждены цитировать несколько реплик, прозвучавших в Сочи во время «очередной серии встреч главы государства с руководящим составом Министерства обороны и предприятий оборонно-промышленного комплекса».
Но из них можно извлечь только то, что Путин выбрал роль наблюдателя и советчика: «Я сегодня и председателю правительства об этом сказал, его заместителю — Голиковой Татьяне Алексеевне, министру здравоохранения, только что со всеми ними разговаривал. У нас очень сложная ситуация в стране складывается… Нужно следить за тем, что происходит с людьми, и вовремя принимать соответствующие решения и действия…»
Хотя ситуация не просто «сложна». Она — страшна. Число «ковидных» коек приближается к 300 тысячам. 在十月, по предварительной оценке, избыточная смертность (считая от тренда) 达 98 外部. 人类, а в ноябре может подняться еще тысяч на 20, если не больше. 也许, через пик заражаемости (реальной, а не отчетной) Россия проходит примерно в эти дни, и если так, то до пика смертности еще недели две. И это даже не самый пессимистичный из прогнозов.
Хаотические действия начальствующих лиц говорят об отсутствии централизованного руководства и сколько-нибудь продуманного плана действий.
Только в обстановке путаницы и общего уклонения от ответственности главным «ковидным» спикером страны мог стать пресс-секретарь президента Песков, с его общеизвестной техникой словоговорения.
Сегодня он отбился от вопросов, будет ли продлен режим «нерабочих дней», мудро посоветовав ориентироваться на официальные сообщения, 哪个, 然而, 失踪.
Вчера опроверг министра здравоохранения, уверяя, что слова Михаила Мурашко об использовании «Спутника Лайт» исключительно для ревакцинации якобы «однозначно вырваны из контекста». Какая, 但, своевременная дискуссия. Министр пытается зарезервировать дефицитный «Лайт» только для повторных прививок. А пресс-секретарь от лица, 我们看, 那些, кто хочет сбыть побольше «Лайта» за границу, заверяет, что это прекрасная вакцина универсального действия. 是的, именно сейчас ее и продавать.
И уж конечно, хотя вакцинация и ревакцинация ускорились, их даже не пробуют упорядочить. 我们看, знают свои возможности. Репрессивность государственной машины — вовсе не признак ее организационной силы. Власти чувствуют свою слабость и архаичность. И по поводу прививок взывают не столько к гражданам, как это делается в прочих странах, сколько к предприятиям и организациям, требуя, чтобы они сами наладили вакцинацию своего персонала. В результате прививаются не те, кто больше всех в этом нуждается, 以及那些, до кого дотягиваются руки. Никакого плана приоритетной вакцинации и ревакцинации пенсионеров не существует. Зато начальство не постеснялось приказать им сидеть дома.
Отчетность, 一如既往, либо отсутствует, либо подтасовывается. 相关信息, в каком числе и с какими последствиями заболевают переболевшие и вакцинированные, 我们看, вообще не собираются в масштабах страны. Отрывочные цифры, которые иногда бросают официальные лица, неясны и толкованию не поддаются, даже если не взяты с потолка. Рапорты об уровне коллективного иммунитета (якобы уже приближающегося к 50%) наводят тень на плетень, поскольку относятся не ко всему населению, а только ко взрослому. В действительности вакцинирован лишь каждый третий житель нашей страны (в Западной Европе 70 — 80%), а реальное число переболевших и при этом сохраняющих иммунитет неизвестно. 反正, масштабы смертности говорят о том, что уровень иммунизации в России фатально низок.
На фоне всего этого руководство страны сочло уместным выступить с чем-то вроде «ковидного» манифеста. «Шесть уроков одной пандемии» — так, не без кокетства, названа статья в «Российской газете», подписанная Дмитрием Медведевым.
Уровень участия титульного автора в составлении текста может быть большим или маленьким, но значения это не имеет. Как и предыдущая — «украинская» — статья, вышедшая накануне приезда Виктории Нуланд в Москву, этот материал является программным заявлением реальных руководителей России и, 首先, Владимира Путина. Но благодаря медведевскому авторству не накладывает на них никакой личной ответственности.
Поэтому не обращаем внимания на то, кем подписан манифест, и смотрим только на содержание.
Никаких «шести уроков» там нет. Текст не очень внятен, полон повторов и в основном состоит из длиннейших наставлений, адресованных остальному человечеству. 这样的, 例如: «От государств всего мира это требует серьезнейшего внимания ко всем системам, ответственным за жизнь, здоровье и благополучие граждан. Нужно направить максимум сил и ресурсов на устранение ключевых точек неравенства, поддержку наиболее уязвимых категорий людей… Каждому человеку должен быть гарантирован доступ к качественной медицинской помощи — как экстренной, так и плановой, к лекарствам, вакцинам, средствам защиты…»
Кроме этих бесценных советов, там присутствуют всего два соображения, касающиеся России. Легко догадаться, что признания собственных ошибок или хотя бы анализа текущей ситуации среди них нет.
首先, манифест выражает недовольство внешним миром из-за непризнания отечественных вакцин. Судя по неодобрительным строкам, отдельно посвященным Всемирной организации здравоохранения, даже с этой покладистой организацией наши бюрократы, 我们看, опять не находят общего языка.
第二, многословные пассажи, посвященные излишней либеральности российских правил, никого якобы не принуждающих к вакцинации, подталкивают к прогнозу, что Путин готовится объявить прививки от ковида общеобязательными. Но это как раз вряд ли. Совершенно не похоже на все, что он делал с начала эпидемии.
А вот желание репрессировать тех, кто занят антивакцинной пропагандой, чувствуется отчетливо: «Она велась и ведется на основе противоречивых и недостоверных фактов, граничащих в ряде случаев с умышленными противоправными действиями, представляющих явную угрозу общественной безопасности. И если мы не найдем способов убедить людей в безответственности, 甚至, скажем прямо, асоциальности такого поведения, нас ждут еще более тяжелые времена…»
思考, именно такой способ борьбы с ковидом, чрезвычайно созвучный навыкам нашей госмашины, обдумывается всерьез. Не зря ВЦИОМ настойчиво спрашивает у публики, как она к этому отнесется («Скажите, 请, вы согласны или не согласны с мнением, что призывать людей отказываться от прививки от ковида недопустимо, никто не имеет на это права в сложившихся условиях?» «Скажите, 请, вы согласны или не согласны с мнением, что призывать людей отказаться от вакцинации — значит подвергать их жизнь и здоровье опасности?»).
Вот и все, что они смогли придумать. Записать в бесконечный перечень запрещенных мнений еще и это. При явной неспособности хотя бы приказать всем без исключения чиновникам подать пример народу и публично вакцинироваться/ревакцинироваться — или оставить службу.
Как всегда в России, самыми пострадавшими оказываются те граждане, которые верят, что начальство видит дальше, чем они.
Сергей Шелин
