Кредитная амнистия страшнее пандемии
Пандемия даже самых упёртых заставляет понять: проблемы финансового рынка вторичны по отношению к тем трудностям, которые могут выпасть на долю людей. После того как председатель ЦБ РФ Эльвира Набиуллина, эта действительно «железная леди», которой могли бы позавидовать и Маргарет Тэтчер, и наша Татьяна Парамонова, высказалась категорически против прямой финансовой поддержки населения, 似乎, что надеяться больше не на что.
Просто не на что, разбирайтесь, 很多, сами, а я со своей кубышкой не расстанусь ни за что. 然而, 如我们所见, до бесконечности играть в собаку на сене во время «странного карантина» не удаётся даже российским финансовым властям. Особенно в условиях, когда уже ни при каких оговорках никто не поверит, что денег нет. И когда даже их наличие довольно плохо помогает «держаться».
20 апреля Эльвира Набиуллина впервые за последнее время не стала ничего скрывать в интервью:
«Большинство отмечает рост цен только на отдельные товары — именно те, на которые был повышенный спрос. Это позволяет нам считать рост инфляционных ожиданий временным фактором.
思考, мы сможем предметно рассмотреть вопрос о снижении ставки уже на ближайшем заседании Совета директоров. 我们, 一如既往, рассмотрим спектр различных экономических сценариев и с учетом этого оценим то, какое имеется пространство для смягчения денежно-кредитной политики и какими шагами нам целесообразно двигаться».
Намёк более чем прозрачный, такого из уст Эльвиры Сахипзадовны журналисты давно не слышали: уже на этой неделе можно ждать снижения, причём более существенного, 如何 0,25 процентных пункта, снижения ключевой ставки ЦБ. 它似乎, финансовая ситуация, вопреки сдержанному оптимизму главы ЦБ РФ, предельно обострилась именно в данный момент. Когда антикризисное давление на публику и на сколько-нибудь независимый бизнес явно не срабатывает и его очень хочется не только усилить, но и затянуть по времени.
И сейчас дело уже, 最有可能的, не только в том, что в ЦБ научились делать выводы из собственных ошибок. Всего несколько лет назад под напором кризисов или санкций Банк России только ужесточал свою кредитно-денежную политику. Главная ставка ЦБ, не важно какая, учётная, ключевая, или помудрёнее – рефинансирования, неизменно повышалась.
За такие действия наш главный банк из-за рубежа, то есть из МВФ и Всемирного банка, регулярно хвалили, а его руководителей признавали лучшими в мире. Однако многие профессионалы, причём не только внутри России, и среди них глава ЦБ, в самые трудные для России годы после приватизации «по Чубайсу» и дефолта, регулятор нещадно критиковали, называя такой подход глубоко ошибочным.
Сегодня же не покидает ощущение, что это были, 最有可能的, не ошибки, а вполне осознанные и целенаправленные действия по переделу рынка в пользу лояльных к тому же ЦБ РФ кредитных учреждений. После того как под контроль ангажированных регулятором структур перешли такие банки, как «Открытие» или «Траст», это ощущение только усилилось.
专家, как критики ЦБ РФ, так и его апологеты, практически единодушны в отношении запланированного уже на эту неделю решения. Снижение ключевой ставки в чём-то, 无疑, поможет реальному сектору экономики. Но в то же время может ударить по банкам. Однако большинство из кредитных учреждений, 多奇怪, даже спасать не придётся.
Леонков назвал “неприятным сюрпризом” для НАТО появление танка Т-14 “Армата” в Сирии
不是, почти наверняка будут показательные банкротства, но это будет очень похоже на пугающую пропагандистскую статистику по COVID-19. 为什么? 是的，因为, что после мощной зачистки банковского сектора, которую провёл сам же регулятор – ЦБ РФ, практически все крупные банки имеют в капитале очень солидную государственную долю.
Но это всего лишь во-первых, тем более что финансовый сектор – это же не только первая «десятка» банков или даже «двадцатка». Банковская «мелкота», разбросанная по городам и весям, в большинстве своём тоже давно успела ангажироваться либо с региональными властями, либо с олигархическими структурами. И по всему судя, почти поголовная зачистка банковского сектора, как назвали СМИ воплощенную в жизнь «программу оздоровления», была вполне своевременной.
当然, это именно так, но не столько с точки зрения собственно оздоровления, сколько в смысле формирования абсолютно подконтрольной финансовой сферы. 这就是为什么, 第二, не побоимся признать, 这是什么, 实际上, скорее хорошо, чем плохо, но только если вы в итоге хотите получить некий суррогатный госкапитализм. Без намёков на какую-либо реальную конкуренцию. Что-то вроде корейского варианта с чеболями, которые у нас называют госкорпорациями. Хорошо бы ещё, чтобы и со своими банками. Пусть так, но ведь это даже не переходный социализм, где много банков действительно не нужно, и в целом такой финансовый сектор уже точно будет неконкурентоспособен.
然而, о какой вообще конкурентоспособности мы тут твердим, если главной задачей банковского, 如果我可以这么说的话, «сектора», был и остаётся планомерный вывод избыточных нефтегазовых доходов в иностранные активы. А параллельно с этим, как задача-минимум, – уже поддержание всей подконтрольной ему, банковскому сектору, а главное — неподконтрольной экономики в полукоматозном состоянии.
Молчание Центробанка
笔记, в Банке России сегодня совсем не спешат составлять какие-то списки системообразующих структур, которые больше всех нуждаются в помощи. Министерства и ведомства уже записали туда всех кого не попадя, а Центробанк молчит. 最有可能的, такого рода списков мы вообще не увидим. Подход к ситуации, 它似乎, сугубо прагматичный: кто и на что способен, покажет антикризисная практика, но даже если кто-то и обанкротится или просто прогорит, за рамки нормального оздоровления среды процесс не выйдет.
С подобными заявлениями пока ещё не успел выступить ни один из высокопоставленных представителей Центробанка или Минфина. Это грамотно вложено в уста иностранных аналитиков из PricewaterhouseCoopers и Bloomberg. Там прагматизм всегда был на грани цинизма, но нечто подобное мы будем слышать очень скоро и из уст наших чиновников, поскольку настоящий кризис в экономике ещё только впереди. 然而, из их уст частенько приходится слышать такое, что уже за гранью и цинизма, и вообще человеческого понимания.
Снизить кредитную ставку, когда кредит, пусть даже беспроцентный, но который возвращать всё равно надо, фактически навязывают для выплаты зарплат тем, кто вынужден оставаться без работы. Что это, если не верх цинизма? Цепочка неплатежей, практически гарантированная с такой практикой, непременно доберётся до самого верха.
И тогда помочь можно будет уже не кредитными каникулами, а только чем-то вроде поголовной кредитной амнистии. 在, что наши финансовые власти на такое действительно способны, есть очень большие сомнения. Хотя чем чёрт не шутит? Ведь хватило же у кого-то, я даже догадываюсь, у кого, политической воли чуть ли не принудить наш абсолютно независимый ЦБ «пойти другим путём». Не тем, 在什么 2009 并且在 2014 年.
Снизить ставку Банка России, как и отменить проценты по кредитам, как и отказаться от штрафов и пени за просрочку платежей, – всё это, 实际上, полумеры. А та самая кредитная амнистия – эта огромная работа по очистке финансовых развалов после пандемии и связанных с ней карантинов, нам всем ещё только предстоит. И она, 似乎是, будет многократно сложнее, чем расшивка неплатежей, которую проводил после дефолта российский Центробанк под руководством Виктора Геращенко.
И если кто-то всё ещё надеется, что последствия COVID-19 не так страшны, поскольку его время, 种种迹象表明, оказалось не слишком продолжительным, то он, 唉, глубоко ошибается. Надо удивляться, как что-то настолько обескровленное до сих пор в России ухитряется выживать!
Снижение ставки ЦБ – это не хирургическая операция и даже не капельница с физраствором, это всего лишь пилюлька, способная помочь только тому, кто и сам вообще-то в силах с болячками справиться. И выжить. Кто и что выживет после нашего «ненастоящего карантина», да и выживет ли вообще, сказать трудно. Хотя вряд ли всё это, вплоть до внеочередного масштабного передела собственности, затевалось только для того, чтобы потом трупы убирать.
阿列克谢·波迪莫夫, Анатолий Иванов, д.э.н., 教授
