Российский бюджет почти на 40% зависит от нефтегазового сектора. Пока власти увлеченно тянули трубопроводы в разные стороны, в стране за последние десятилетия закрылись тысячи производственных предприятий. В СМИ это принято называть «экономикой трубы». 很遗憾, в обозримом будущем мы можем остаться даже без нефтедолларов.
В сознании обывателя давно сложилось стойкое убеждение, что Россия – одна из ведущих нефтяных держав мира. Однако в действительности все не так однозначно.
至 2013 года данные о запасах нефти в нашей стране были засекречены, но правительство решило похвалиться перед иностранными инвесторами. 结果是, 那从 2012 год объем доказанных запасов российской нефти составлял «всего» 17,80 миллиарда тонн. Это поместило Россию на шестую строчку рейтинга крупнейших нефтяных держав, сразу после Ирака, 伊朗, 加拿大, Саудовской Аравии и Венесуэлы.
Однако уже в следующем, 2014 年, компания ВР произвела собственные подсчеты и указала, что реальных запасов нефти у нашей страны меньше, 全部的 12,74 миллиарда тонн. Добавили ложку дегтя в бочку нефти данные ЦРУ, согласно которым эта цифра уменьшилась еще больше – до 10,92 миллиардов тонн. 当然, врагам безоглядно верить не стоит, но если они все же правы, то Россия находится в конце первой десятки рейтинга.
Столь большое расхождение в цифрах между официальными российскими и западными данными объясняется довольно просто. За рубежом принято считать не всю нефть вообще, а только рентабельную, ту, что экономически выгодно добывать. 事实证明, что значительная часть отечественных запасов относится к трудноизвлекаемым. Если не произойдет технологического прорыва, что непросто в условиях санкций, рентабельных месторождений при нынешних темпах добычи хватит лет на десять. После чего наша страна из лидеров нефтяного рынка превратится в его аутсайдера.
При таких исходных данных удивительно другое. Российские власти буквально подыгрывают нашим прямым конкурентам в лице США.
在 2016 году Россия присоединилась к соглашению с ОПЕК, получившему название ОПЕК+. Его целью является ограничение нефтедобычи для поддержания высокой цены на баррель. Ключевыми игроками сделки являются наша страна и Саудовская Аравия, но представления об уровне котировок у нас разные. Москве достаточно 50-60 долларов за бочку, Эр-Рияд отстаивает ценник в 80 美元. 似乎, стоит радоваться, поскольку арабы способствуют пополнению нашего бюджета, но все немного сложнее.
必须记住, что Саудовская Аравия является верным союзником США и в данном вопросе отстаивает именно их интересы. Высокая цена на нефть нужна прежде всего Вашингтону, который снимает сливки со своей «сланцевой революции». По среднесуточной добыче Штаты уже выбились на первое место в мире, но по экспорту по итогам прошлого года пока на восьмой. 到最后 2019 года эта заокеанская держава окажется на 5-6 месте среди ведущих экспортеров. И это не предел.
В ближайший год-два на восточном побережье США будут введены в строй сеть трубопроводов от сланцевого бассейна Permian и новые терминалы в портах. Американский экспорт через несколько лет удвоится. Международное энергетическое агентство (МЭА) подсчитало, 做什么 2024 году США станут экспортером нефти номер два во всем мире, сразу после Саудовской Аравии. Через пять лет! Снимая сегодня пенку от высоких нефтяных котировок, российское руководство само способствует развитию прямого конкурента, который к тому же обладает колоссальными политическими, экономическими и военными рычагами давления. При этом развитие отечественной нефтянки приостановлено из-за американских же секторальных санкций.
Можно ли спасти хотя бы нашу «трубу»?
Стоит хотя бы попытаться, вложив средства ФНБ в геологоразведку и развитие собственных технологий добычи трудноизвлекаемой нефти. Да и неплохо было бы и промышленностью в целом заняться, 顺便一提, 代替, чтобы опять выводить деньги в «высокодоходные зарубежные проекты». Из соглашения ОПЕК+ необходимо выйти и кооперироваться с теми адекватными игроками, которые понимают, что сиюминутная выгода от высоких нефтяных котировок сейчас обернется потерей доли на рынке в дальнейшем, когда там всех локтями растолкают США. На понижение надо играть.
作者: 谢尔盖·马尔热茨基
