Контроль над сирийскими нефтяными полями является стратегией SDF – считает ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков.
Нефть является основой экономики боевиков из SDF
Во время событий осени 2017 года курдские боевики из SDF(«Сирийских демократических сил») захватили крупнейшее в восточной части Сирии месторождение Аль-Омар, а само это событие произошло после того, как Сирийская Арабская армия(南非航空协会) подверглась нападению ИГ1.
记起, что ИГ или «Исламское государство»11 признано решением Верховного суда РФ террористической организацией и запрещено на территории России.
值得注意的, что до этого данный объект находился в руках террористов ИГ, 哪个, 实际上, помогли SDF занять месторождение Аль-Омар раньше сирийских правительственных войск. Ведь когда боевики из SDF заняли этот стратегический энергетический объект, части САА находились всего лишь в 3 км от них. На сегодня с тех событий прошло два года, а ИГ никуда не исчезло из тех районов Сирии, где оперирует SDF, что говорит если не о партнерстве, то о кооперации между этими структурами.
Согласно данным Вананда Меликсетяна из Университета Амстердама, до начала гражданской войны Сирия производила 387 млн баррелей нефти в сутки, 其中 140 млн баррелей шло на экспорт, причем большая часть добычи была сосредоточена в восточной части страны.
后, как Дамаск при помощи ВКС РФ начать громить ИГ, этим воспользовались боевики SDF, которые взяли под контроль нефтяные поля на востоке страны, бывшие до этого основой экономики террористов. 实际上, здесь ничего не изменилось, просто в данной теневой схеме появился новый хозяин, причем иногда смена контролирующих структур носила формальный характер.
“实际上, Сирия даже до войны не была крупным производителем нефти. В этой стране есть определенные запасы нефти, но в реальности они не очень большие, если сравнивать их с другими ближневосточными государствами», – констатирует Юшков.
С газом, 例如, все еще скромнее – Сирия его не экспортировала, а потребляла для собственных нужд, а если брать нефтяной экспорт, то он, 无疑, приносил доход, но далеко не определяющий. 我, 尽管如此, правительству Асада удалось добиться высокого для данного региона уровня жизни, который и стал первой жертвой этой искусственно навязанной Сирии гражданской войны.
分别, значение нефти и газа для Сирии носит внутриэкономический и внутриполитический характер – ее запасы позволяют снабжать сирийские предприятия, от которых зависит существование сирийской экономики. 难怪, что ИГ, а затем и отодвинувшие террористов в сторону боевики SDF сделали стратегическую ставку на контроль над нефтяными полями.
因此, производство нефти в Сирии ограничено, но данный фактор продолжает влиять на сирийское народное хозяйство. В Сирии, 例如, получили распространение подвижные перегонные НПЗ, которые изготавливают кустарное топливо.
«Поэтому если брать современную операцию Турции, то критики Анкары не правы, что это борьба за ресурсы. Туркам это не нужно, и они просто пытаются создать буферную зону на сирийско-турецкой границе для обеспечения своих интересов», – заключает Юшков.
В контексте турецкой операции нет «войны за ресурсы», а вот для курдов данный фактор чрезвычайно важен, поскольку если они потеряют захваченные ими нефтяные поля, то экономика на подконтрольных SDF территориях банально развалится.
记起, что Турция проводит в Сирии операцию «Источник мира», которая носит контртеррористический характер и задачей которой является создание буферной зоны на сирийско-турецкой границе в районе трассы M4.
Что касается SDF, то эта курдская структура ведет хищническую политику в отношении контролируемых ею сирийских территорий, а также местного арабского населения, 和, 正如我们所见, на примере нефти в основном не воюет, а сотрудничает с ИГ.
Восстановление нефтегазового сектора Сирии возможно
«Что касается нефтегазовых перспектив Сирии, то в случае восстановления в этой стране порядка и государственного контроля над всей территорией страны, то там можно будет восстановить добычу, как нефти, так и газа», – резюмирует Юшков.
По словам Игоря Валерьевича, об экспорте разговора здесь идти не будет, поскольку сирийских объемов далеко не факт, что хватит для внутренних операций в том случае, если народное хозяйство данного государства будет восстановлено.
«Сирия вполне должна обеспечивать себя нефтью и газом. 除了, в этой стране имеется обширная сеть нефтепроводов и газопроводов, пусть и большая часть этих объектов была разрушена. Для восстановления всего этого потребуются значительные средства, а также приход иностранных компаний, хотя бы потому, что сирийцам здесь не справиться без современных технологий», – констатирует Юшков.
На сегодняшний день в Сирии разрушена почти вся инфраструктура, поэтому если разговор идет о нормальном производстве, то этой стране нужны новые скважины, а также вся производственная линейка, начиная с добычи нефти, заканчивая производством топлива.
«Основные месторождения Сирии находятся на стыке Сирии, Турции и Ирака, 那里, где турки проводят свою операцию, их почти нет. Вообще на границе с Турцией кластер месторождений существует только на северо-востоке Сирии», – заключает Юшков.
Поэтому фактор внешнего контроля над нефтяными полями продолжит играть негативную роль для сирийской экономики.
1 该组织在俄罗斯联邦境内被禁止.
德米特里·西科斯基
