所以, день ото дня все интереснее становится в плане аналитики. Особенно в части авиации. После чудесного превращения некогда международного авиасалона МАКС в филиал китайского авиасалона Airshow China, уменьшения Гособоронзаказа для военной авиации и полной беспомощности гражданского авиастроения было принято эпохальное решение: направить на спасение отрасли Анатолия Сердюкова.
Комментировать назначение не стану, с персоной спасителя для меня стало ясно еще тогда, когда его не посадили. «Облегчение» «Вертолетов России» на десятки миллионов рублей ради концерта одной изрядно заплесневевшей любительницы выехать на автомобиле на перрон – это уже даже воспринимается так… Обыденно.
好的, о МАКСе мы поговорим отдельно, равно как и возможностях «индустриального директора авиационного кластера госкорпорации «Ростех». Это так теперь называется новое кресло господина Сердюкова.
«У нас вызывает особую озабоченность значительный кредитный портфель ОАК. Компания не допускает дефолтов по долговым обязательствам. Однако ее операционный поток недостаточен для того, чтобы гасить старые долги и в ходе деятельности не наращивать новые»,
– сказал Сердюков.
温度, что у народа вызывает озабоченность Сердюков, можно и пренебречь. Но в словах господина руководителя кроется многое. 例如, из слов Сердюкова в дальнейшем выходит, что долги ОАК сформировались в процессе решения государственных задач.
Это действительно так. С этим спорить очень сложно.
真的, было время, когда многие предприятия ВПК работали в советском стиле «все для блага государства», финансируя себя самостоятельно, за счет заемных средств. Такое было повсеместно, пока еще предприятия окончате6льно не вошли в рынок и не приспособились к его условиям. Кто выжил, 自然.
Следующая цитата Сердюкова лично мне почти нравится, как бы странно это ни звучало.
«Проблема их (долгов. – Прим. 作者) расшивания требует комплексного решения с участием государства. Вопрос сейчас прорабатывается в тесном контакте с федеральными органами исполнительной власти. Вместе с тем мы понимаем, что помощь государства обязывает нас вносить существенные изменения в операционную деятельность ОАК и, 也许, повлечет реформирование авиастроения в целом»,
– сказал Сердюков.
Двоякое ощущение, 诚实地. Особенно если вспомнить успешное реформирование армии министром обороны Сердюковым… Прямо мороз по коже от открывающихся перед авиапромом перспектив. Но участие государства в ликвидации этих долгов смотрится… Просто смотрится.
Некоторые «оптимисты» на полном серьезе говорят о том, что Сердюкову УДАЛОСЬ реформировать армию. Вроде бы как не без просчетов, но в целом… В целом вы, уважаемые читающие, сами в состоянии сделать вывод о том, насколько был успешен Сердюков в своих реформах.
Я имею в виду именно реформы, а не ящики с драгоценностями у любовницы в многокомнатных апартаментах в центре Москвы, 希望, это понятно.
Теперь вот опыт реформирования всего и вся применят к ОАК.
Сперва, 自然, будет аудит и оценка. Это чтобы потом передать активы ОАК в Ростех. Случится все это в первой половине 2020 年度最佳. 这样, 24 основных авиазавода и 15 ремонтных, составляющие костяк ОАК, начнут превращаться из убыточных в прибыльные.
Снова цитата из Сердюкова.
«Главная задача на предстоящем этапе – налаживание эффективной кооперации заводов ОАК с другими предприятиями авиационного кластера Ростеха, среди которых холдинги со специализацией в области двигателестроения, 航空电子设备, авиационного оборудования, вертолетостроения».
Странная фраза, 诚实地. Несколько непонятно, кооперации не было? Авиационные предприятия Ростеха жили сами по себе, а ОАК – сама по себе? Или кооперация все-таки была, но неэффективная? Но ради такого дела разве обязательно устраивать такое слияние?
КНДР совершила новые пуски неизвестных снарядов в сторону Японского моря
«Из этих поездок и рабочих совещаний следует однозначный вывод, что есть резервы для более тесной и эффективной совместной работы авиастроительных предприятий и поставщиков».
Верю. А их, резервов, просто не может не быть. Но снова тот же вопрос: интеграция ОАК в Ростех – это необходимый шаг для правильной реализации этих резервов, или все-таки передел собственности и перераспределение финансовых потоков?
Что-то мне подсказывает, что второй вариант более жизненный.
И тут есть подтверждение от Сердюкова. 据他介绍, «в ОАК избыточно количество руководителей различного уровня, поэтому даны рекомендации по оптимизации центрального аппарата».
那是, 一边, все более-менее логично и прозрачно. Раздутые (не исключаю, 顺便一提) штаты управленцев в свете передачи ОАК в Ростех сократят и лишних попросят на выход. В том числе и топ-менеджеров высшего уровня, 哪个, зачастую, являются и держателями акций. Что с акциями? 让我们来看看, хотя нам вряд ли расскажут.
Уже есть сведения о том (газета «Взгляд» неоднократно писала), что в дочерних компаниях ОАК тоже запущен процесс увольнения служащих в массовом порядке. Кого и как увольняют, 尚未报道, 但…
По словам Сердюкова, «квалифицированный инженерный и конструкторский состав оргштатные мероприятия не затрагивают». Ну неплохо, другой вопрос, если не трогают лучших из лучших, что будет с лучшими из худших?
Но как быть с другими людьми? Я имел в виду тот неприятный момент, 其中在 2015 году озвучил президент ОАК Юрий Слюсарь. Он сказал тогда, что ОАК испытывает острый недостаток в кадрах, и проекты по созданию современных гражданских самолетов требуют больше сотрудников.
Обещали набрать около 17 千人为 2015-2017 年. Сколько набрали, 很难说, но что с ними будет? Ведь это явно не самые квалифицированные кадры.
И вот теперь – увольнения. Причем тут даже не реорганизация виной. Виной, 在我看来, плачевное финансовое состояние ОАК, которое скрыть непросто.
在 2018 году корпорация показала чистый убыток в 30 十亿卢布. 在 2017 году была прибыль, не такая большая, 196 百万, но прибыль. 在 2016 году был убыток, но небольшой (和....相比 2018 年), 全部的 3,2 十亿卢布.
Теплее, 这不公平吗？? 30 миллиардов рублей – это не то чтобы «неэффективная кооперация» со смежниками, это посерьезнее причина.
Все долги корпорации оцениваются примерно в 350 十亿卢布. 或者 5,3 十亿美元, если кому интересно.
Не так давно глава Ростеха Сергей Чемезов лично на встрече с президентом Владимиром Путиным попросил у государства 300 миллиардов рублей на «окончательное финансовое оздоровление» ОАК.
То есть на погашение долгов и окончание работ по проекту МС-21, который все-таки должен летать и отрабатывать потраченные на него средства.
Чемезов подтвердил наличие у ОАК большого объема кредитов, которые тянутся с 90-х годов прошлого века, а часть была «унаследована» при слияниях и разделениях компаний.
А дальше начинаются чудеса.
Если верить многим «авторитетным изданиям» и «экспертам», одной из главных проблем ОАК являются «избыточные мощности» авиационной промышленности, доставшиеся по наследству от СССР.
乐趣, 这不公平吗？?
В СССР выпускалось до 1000 единиц гражданской авиатехники, и страна полностью обеспечивала себя на ближних и дальних маршрутах. Не было проблем с доставкой почты, грузовых отправлений и санитарной авиацией.
现在? А теперь при плане в 45 (СОРОК ПЯТЬ) 飞机, 在 2017 年被释放 42, 并且在 2018 年 - 35 гражданских самолетов.
Не берем пока, какими были эти самолеты. Они были.
Здорово подорвал доходы ОАК «Суперджет», который планировали выпускать (и продавать, 重要的是什么) количеством до 70 штук в год. 然而，这并没有发生, и за самолетом ОКБ Сухого очередь не выстроилась.
Мы не один раз уже писали о том, что некоторые заводы стоят без дела. В качестве примера приводился воронежское ВАСО, но на других заводах дела идут ничуть не лучше. Таганрог может похвастаться тремя Бе-200 в прошлом году, «Авиастар» собрал один Ту-204 и три Ил-76, силами «Иркута» построено два МС-21.
有意见, что эти заводы… НЕ НУЖНЫ!
По мнению Романа Гусарова, первого лица портала «Авиа.ру», дело в… проклятом советском прошлом!
«Это все огромные заводы, десятки тысяч сотрудников, которых надо содержать. Но заводам нечего выпускать: советская техника устарела, она никому не нужна, а новая техника находится только в процессе разработки. И на разработку самолетов нужны огромные деньги. Каждый самолет – это несколько миллиардов долларов. А продаж толком нет. 不奇怪, что накопились такие долги».
Порождение капитализма. Американская культура завоёвывает мир
Советская техника устарела… Нет, спорить со столь авторитетным господином сложно, но очень уж хочется. Как насчет «устарелой советской техники» в виде Ту-160, 米格-35, 苏35, Ил-96, Ил-112? Это все советское как бы.
Ну и насчет того, что новой техники нет. А как же «Суперджет»? MS-21? Ту-204?
寒冷的, их как раз и можно в убытки отнести. С МС-21 еще все более-менее понятно, самолет в стадии доводки, можно скрипя зубами и подождать. А вот «Суперджет» — это чистой воды суперубыток.
Причем уже все понятно, эту не нужную, 一般来说, машину никто и покупать не бежит. Изначально надо было слушать заказчиков, которые просили региональный самолет, а получили… Ну, мы уже все хорошо представляем, что смогли в КБ «Сухого» сделать. Нечто полусухое, да еще и разбавленное импортными комплектующими до невозможности.
奇怪的, но государство почему-то продолжает вваливать в «Суперджет» деньги. 在 2015 году ОАК получило 100 миллиардов рублей в уставный капитал, и деньги эти пошли именно на погашение кредитов, которые ОАК набрала под программу «Суперджета».
А в итоге получился маленький самолетик, который летает там же, где и «Боинги» и «Эйрбасы», но летает дороже именно потому, что маленький. 分别, никому он и не нужен, как бы ни старалось государство впихнуть его с дотациями перевозчикам.
Стоит надеяться, что хоть с МС-21 не так будет. Если не зарубят самолет по двигателям.
Так что что реформировать в отрасли, которая не может справится с двумя пассажирскими самолетами, задача весьма непростая.
А ведь у ОАК есть еще военный сектор. Здесь ситуация не такая печальная, 但…
Здесь тоже происходят странные вещи. Во всем мире работа на «оборонку» — это мечта для производственника, и только в России это громадные риски и убытки.
他们说, в том виновата жадность военных, которые якобы не желают покупать самолеты по их рыночной стоимости.
В сети уже неоднократно были статьи, в которых рассказывалось, как ИРП на заводе стоит 350 卢布, а в накладных, которые в части, цена уже около 700. 也许, и с самолетами та же песня?
奇怪的, одной из причин убытков в 2018 году ОАК называет… снижение гособоронзаказа. И тут же повсеместно разговоры о том, что на ГОЗе не заработать ничего.
Хотя можно допустить инфляцию, девальвацию, откаты и прочее. Но весь мир как-то живет, а у нас… У нас есть над чем Сердюкову поработать.
总而言之, я понимаю, куда ветер дует.
Надо оптимизировать ОАК. Передать Ростеху, 状态… Ну что-то там навести.
А дальше все просто. Закрыть убыточные заводы типа ВАСО и «Иркута», распродать имущество, распродать под застройку земли. Вышвырнуть на улицу остатки специалистов или перевезти в другие города, как в свое время из Воронежа всеми правдами и неправдами старались заполучить спецов Казань и Уфа…
А потом дружно начать грызть не то что локти, руки до плеч. Это долго ждать не надо, это случится тогда, когда очередная волна санкций коснется самолетов. И «Боинги» и «Эйрбасы» будут объявлены предметами двойного назначения.
然而, 也许, я и преувеличиваю. 也许, у Ростеха получится эта реформа, и заводы получат будущее и перспективу. Ведь смогли же в Ростехе раскрутить «Вертолеты России» и «КРЭТ»?
真相, тогда Сердюкова у руля не было…
很遗憾, нам пока никто не озвучил никаких планов. 此外, не сказано, а есть ли эти планы вообще. Какой будет предстоящая реформа, и будет ли она вообще.
Имеется в виду, что распродажа оборудования и земли заводов плюс увольнение сотрудников – это не реформа. Это больше похоже на банкротство, которое затевается для того, чтобы банки не понесли финансовых потерь.
Но банкротство авиазаводов не может положительно сказаться и повлечет за собою импотенцию и банкротство самого авиапрома.
А нам вроде бы как нужны пока еще свои самолеты. И военные, и транспортные, и гражданские, и специальные.
罗曼斯科莫罗霍夫
