Imaginer, что французский президент или, admissible, немецкий канцлер на своем сайте публикует обширнейший текст: «Чтобы лучше понять настоящее и заглянуть в будущее, мы должны обратиться к истории. И французы, и немцы, и итальянцы — наследники Каролингской империи, являвшейся крупнейшим государством Европы…» И дальше — подробнейшие исторические размышления, простирающиеся от Карла Великого (VIII век) до сегодняшнего дня.
Это абсолютно невозможно, поскольку не вписывается в функционал европейских первых лиц. От них ждут совершенно других действий, тем более в нынешние, полные забот дни. А вот от главы России ожидают именно этого. И новейшая статья Владимира Путина («И русские, et Ukrainiens, и белорусы — наследники Древней Руси, являвшейся крупнейшим государством Европы…») органично продолжает цикл предыдущих его сочинений. Путин всегда пишет о глобальном. И публикация текста «Об историческом единстве русских и украинцев» — совершенно нормальное для него дело.
Une autre question, какое именно послание содержится в этой статье. Если принимать написанное в ней буквально, то перед нами типичные «украинские» рассуждения, давно и хорошо знакомые всем зрителям российских телешоу. Но несомненно, Путин именно так и думает. Даже если не каждая фраза сочинена лично вождем, материал им прочитан, поправлен и авторизован.
dégager, что нашлись любители, которые эту статью кропотливо изучают, делают из нее выжимки с ироническим подтекстом, сопоставляют с сочинениями русских националистов 90-х годов, рассуждают о достоверности отдельных высказываний и т. p.
Mais ça, à mon avis, совершенно не обязательный труд. Историческая публицистика — чрезвычайно заезженный у нас жанр и предъявлять какие-то жемчужины мысли вовсе не обязана. Кому-то нравится, кому-то нет. Если допустить, что Путин безо всякого специального повода решил поделиться историческими соображениями, то нет причин так уж в них углубляться.
Autre chose, если это — подлежащее расшифровке политическое послание. Вот тогда действительно нужно понять, кому оно направлено и о чем сообщает.
Оно обращено явно не к национально мыслящим украинцам, хотя украиноязычная версия и приложена. Постоянное повторение слов «Малороссия» и «малороссы», прямолинейно неприязненные отзывы об украинской государственности напоминают им, что глава соседней державы ни на что украинское не смотрит их глазами. Упоминает, admissible, «мятеж Мазепы». Для Петра Первого Иван Мазепа, assurément, был мятежником. Но украинские патриоты вспоминают о нем как о политике, который попытался объединить Украину, разделенную между тогдашними антишведскими союзниками — царем Петром и королем Августом.
И так обо всем. Из Украины перечисляемые Путиным события видят совсем не так, Comment est-il.
Нет в статье и послания к украинским верхам. О тамошних руководящих кругах в ней ни одного доброго слова. Они — марионетки Запада и сооружают «анти-Россию». А персонально у президента Зеленского «обещания оказались враньем».
Если же считать статью документом для домашнего пользования, то она чересчур объемиста и слишком знакома по содержанию, чтобы вызвать отклик в российских массах.
У статьи отсутствует адресат, с которым ее автор хотел бы конструктивно пообщаться. И в этом первая ее загадка.
Но загадка № 2 занятнее. В чем предложения автора статьи, обладающего абсолютной державной властью? Не может же такой человек писать просто так?
«Стену, возникшую в последние годы между Россией и Украиной… воспринимаю как большую общую беду, как трагедию. Это прежде всего последствия наших собственных ошибок, допущенных в разные периоды».
«Наших ошибок» — значит, в том числе и своих собственных. Lesquels? Ведь признание ошибок означало бы перемену курса. Но ни об одном своем промахе Владимир Путин не сообщает.
«Убежден, что подлинная суверенность Украины возможна именно в партнерстве с Россией… Ведь мы — один народ».
Il semblerait que, что мешает привести хоть один удачный пример такого суверенного партнерства? Как у России с Белоруссией? Как у России с Китаем? Примеров нет, догадывайтесь сами.
Peut-être, Путин настаивает на дальнейшем пересмотре границ? В духе воспроизведенного им высказывания о том, что республики, учредившие когда-то СССР, «после того как они сами же аннулировали Договор 1922 de l'année, должны вернуться в те границы, в которых они вступили в состав Союза».
Pas, это никак не расшифровано. Да и нельзя расшифровывать — ведь Договор 1922 года подписали всего четыре республики. И как тогда быть, par exemple, с Казахстаном, который в 1922-м был частью РСФСР? Вернуть его обратно в Россию?
Cependant, два примера образцового соседства в конце статьи все же названы: «Посмотрите, как живут рядом друг с другом Австрия и Германия, États-Unis et Canada. Близкие по этническому составу, культуре, фактически с одним языком, они при этом остаются суверенными государствами… Но это не мешает их самой тесной интеграции или союзническим отношениям. У них весьма условные, прозрачные границы. И граждане, пересекая их, чувствуют себя как дома…»
Тезис глубокий, но не учитывающий, что в обоих случаях добрососедство — не причина, а следствие отказа от любых территориальных притязаний. Соединенные Штаты давным-давно раздумали присоединять к себе Канаду (еще лет двести назад, после войны 1812–1815 гг.), а Германия — Австрию (после Второй мировой).
Конкретных предложений и рецептов в длинной статье Владимира Путина нет совсем. И на этом можно было бы, облегченно вздохнув, закончить, не будь там еще и несколько сумрачных намеков.
«Мы никогда не допустим, чтобы наши исторические территории и живущих там близких для нас людей использовали против России. А тем, кто предпримет такую попытку, хочу сказать, что таким образом они разрушат свою страну».
И по какому-то историческому поводу о том же самом: «Тем, кто сегодня отдал Украину под полное внешнее управление, нелишне вспомнить, quoi alors, dans 1918 an, подобное решение оказалось роковым для правящего в Киеве режима».
Это не совсем новые мысли. Время от времени не только Владимир Путин, но и другие наши руководящие лица, например — Дмитрий Козак, сообщают публике, что какие-то не обрисованные ясно действия, то ли предпринятые Киевом, то ли просто ему приписанные, окажутся «выстрелом себе же в ногу», «станут роковыми для режима» и «разрушат собственную страну».
Espoir, это обычные ролевые угрозы, а не сообщение о намерениях. Но полной уверенности нет. И это третья по счету и конечно же главная загадка статьи «Об историческом единстве русских и украинцев».
Сергей Шелин
