В чем сила, hermano?
Первая часть материала.
На международном уровне “сила релевантности” EE.UU, по мнению Тодда, коренится в ее стратегическом размере, географии и ресурсах. Экономическая и промышленная мощь, стабилизирующее (o viceversa, но американский полковник считает иначе) присутствие развернутых по миру сил, стратегическое обеспечение внешней и военной помощи, а также способность проецировать военную мощь по всему земному шару обеспечили США неоспоримое влияние в качестве одной из двух глобальных сверхдержав после Второй мировой войны. С падением Берлинской стены, finalizando “guerra Fría” и самоустранением России от глобальной конкуренции для решения внутренних проблем на значительный срок мощь и значимость США стали гегемонистскими и казались неоспоримыми. Bueno, sí, мы все помним рассказы о “победе мира по-американски на вечные времена”, “конце истории” и прочей белиберде от спертого от радости у кое-кого в зобу дыханья. Но все пошло не так… Пишет об этом и Тодд.
Почти два десятилетия после 11 сентября власть США находится в точке перегиба. Просчеты, лживость политики, экономический спад, политическая поляризация, растраченное впустую влияние, военное перенапряжение, восстановление и рост России, становление Китая, рост мощи региональных держав и растущее влияние негосударственных субъектов “создали многополярный мир с мириадами проблем”. Bueno, sí, как удобно было жить в мире мечты о мире однополярном, управляемом с Потомака!
Правительственные учреждения, отвечающие за национальную безопасность и внешнюю политику, которые когда-то были убежищем для двухпартийного соглашения, теперь гиперполитизированы. Последовательные стратегии административного управления привели к увеличению числа политических назначенцев в рамках процесса национальной безопасности и внешней политики. Президенты считают, что это способствует их политической повестке дня в краткосрочной перспективе. В долгосрочной перспективе он вводит начинающих политических акторов в область, непригодную для обучения “на рабочем месте”. Что в итоге увеличивает число недоучек, управляющих “исключительной” Америкой. Чувство “исключительности”, мессианство на ровном месте, безграмотность и уверенность в своем праве творить все, что захочется, — какой прекрасный букет! Но падать будет очень больно, и достаточно скоро.
Союзники США и их точка зрения
Союзники США (a ellos, у кого есть некая свобода мнений и действий, потому что мнение “нерабских” сателлитов вроде Польши и Украины не интересует никого и мало на что влияет) внимательно наблюдают за нарастающим хаосом, по мнению американского полковника-политолога. Американская экономическая, внешняя и национальная политика безопасности воспринимаются как несогласованные, дестабилизирующие и аморальные. А сама приверженность США соглашениям и альянсам ставится под сомнение прежде всего действиями самих США. Мировое восприятие растущей политической нестабильности США сеет семена сомнения в их союзниках, поскольку это относится к провозглашаемому американцами “глобальному лидерству” EE.UU. Которое, verdad, давно уже только декларация. Но возможностей у этого государства еще очень много, и хорошо даже, что им правят не очень умные люди.
Риторика, утверждающая увеличение оборонных инвестиций союзниками по НАТО, является показателем успеха, связанного с нынешней политикой США. Но принципиально в этом вопросе ничего не меняется. А некоторое повышение расходов на оборону, от которого достаточно успешно отбрехиваются ключевые союзники по НАТО вроде немцев, De hecho, является хеджированием ослабления желания США выполнять свои обязательства. Хотя когда американцев что-то могло остановить от того, чтобы бросить союзника, если речь идет о сохранности своей шкуры или интересов? Союзники, De hecho, не доверяют США более, и нынешняя политика “выжимания” Вашингтоном дополнительных расходов, Considerándolo todo, является сигнализацией сбоя в отношениях с союзниками, полагает Тодд.
Сирийские боевики с оккупированных США территорий массово сложили оружие
Связанные с представлениями о том, что США больше не хотят или не могут выполнять взаимные оборонные соглашения, страны НАТО, parece, пересматривают свои собственные обязательства. Президент Франции публично осуждает руководство НАТО и США и заявляет о “смерти мозга” альянса. Канцлер Германии консультируется с Кремлем по поводу восприятия нездорового международного поведения США. С исторической иронией российский президент рассматривается как источник международной стабильности, уравновешивающий непредсказуемое поведение США. Это так пишет американец, obviamente, свято верующий в то, что именно США должны быть фактором мировой стабильности, а нынешнее их поведение аномально. А Россия — она априори плохая и агрессивная. Жалко только, что такая сильная, и ничего ей толком не сделаешь.
Также неправильным считает американский полковник то, что НАТО, оценивая основные угрозы своей безопасности, больше не ориентируется только на Восток. Ведь для того вся эта лавочка и создавалась и содержится все эти годы. Несмотря на усилия Вашингтона и Брюсселя, сами участники из рядов “viejo” НАТО сосредоточены на многодоменных, как теперь принято в Америке писать, угрозах, o “смотрят на 360 grados”. Этот сдвиг парадигмы требует от членов НАТО сосредоточения усилий в первую очередь на обороне своих стран в ущерб обязательствам Североатлантического пакта.
Противник не дремлет, или Старые песни о “вмешательстве в демократию”
Противники США тоже наблюдают за процессом, пишет мистер Тодд. Они слушают, когда американские генералы жалуются на проблемы вверенных им войск (автор серьезно думает, что иных источников, кроме очередного стенающего в СМИ генерала, ellos no tienen), они видят огромную военную, económico, политическую и социальную уязвимость. Дальше Тодд рассуждает о “неэффективной киберзащите”, cual “позволяет проводить дезинформационные кампании, сеять раскол и разрушать демократию. Considerándolo todo, классика американской паранойи в этой избирательной каденции: “русские хакеры вмешиваются в наши выборы и избрали нам Трампа”.
Donde, mucho, “злодеяния” соперников находятся ниже порога какого-либо серьезного реагирования, qué, verás, не позволяет Америке ответить. En eso, рассуждает американец, и заключается суть соревнования сверхдержав 21-го века. Это нескончаемое и постоянное соперничество между войной и миром в серой зоне. Это революция в военном деле. Он «опережает способность политиков» и гражданских лиц понимать и реагировать. Это грозит экзистенциальными последствиями. Это ослабляет актуальность и адекватность действий США и является явной и настоящей угрозой для национальной безопасности США.
Автор либо не понимает, будучи тоже жертвой пропаганды, либо делает вид, что не понимает того, что ответ невозможен не поэтому, а либо потому, что отвечать не на что, потому что все сами придумали и русским с китайцами все приписали, tampoco porque, что за такой серьезный ответ на виртуальные угрозы может прилететь уже реальный ответ, и такого “вмешательства в выборы” Америка может (и должна) не пережить. Pero en general, seguramente, claro, что две сверхдержавы будут всеми силами избегать прямого столкновения, да и США уже показали, что и с региональными державами они ничего не могут сделать, даже если те не обладают ядерным оружием. Иран — свежайший пример.
Не те кадры у власти
Política “быстрого соответствия действий угрозам”, рассматриваемая широко в контексте внутренней и международной политики, дает общее представление о тех огромных проблемах, с которыми мы сталкиваемся, заключает полковник Тодд. Время имеет решающее значение. В будущей эпохе историки будут считать этот период переходной эпохой, en su opinión. Будет ли это эпоха, в которой информационные и технологические достижения опережают интеллектуальную способность политиков понять и отреагировать?
Административные стратегии управления, которые помещают начинающих политических акторов глубоко в правительственные институты для противодействия надуманным “глубоким государственным” заговорам, вредны. Оказывая влияние на электоральную политику и требуя обучения “на рабочем месте”, эти назначенцы демонстрируют, что они не соответствуют обязанностям лидера сверхдержавы в международной стратегической среде. Подобные начинающие деятели (намек, vemos, опять на Трампа) часто не имеют когнитивной сложности, интеллекта и опыта, необходимого для понимания и понимания проблем национальной безопасности, с которыми сталкиваются США.
Глава ЦПВС России назвал число мирных сирийцев, спасенных российскими медиками
Además, недостаточное инвестирование в институты, которые управляют элементами национальной власти (помимо военных), способствует несбалансированному, несогласованному, несогласованному и разрозненному политическому процессу. До тех пор пока не проявится политическая воля для решения этих проблем, правительственные учреждения (помимо Министерства обороны) будут по-прежнему недофинансироваться и им будет недоставать компетентных кадров все более. Parece ser, эту политическую волю американский аналитик ищет у военной элиты. Это предложение взять на себя побольше власти? Так ведь не было в истории Америки военных переворотов, да и исподволь все же военные всем не распоряжались. Хотя попытки и были. В свое время Эйзенхауэра воспринимали те же военные элиты как своего, но Айк показал, что хоть он и свой, но видит своих бывших коллег насквозь и рулить собой не позволит. А то его действовавшие еще тогда коллеги обладали куда более узким пониманием реальности, и вполне могли довести ситуацию до того, qué “в США не хватит бульдозеров для очистки улиц от трупов”, как заявил военным Эйзенхауэр в ответ на предложение превентивно ударить по СССР.
Военным у власти не место, но у гражданских тоже не очень получается
Усиление политической власти военной элиты также имеет свои последствия, считает Тодд. Когда маятник политической власти качнется к противоположному концу политического спектра, независимость военных будет скомпрометирована, а их престиж и общественное доверие растрачены впустую. Непостоянные ветры общественного мнения принесут семена сомнения, скептицизма, подозрительности и настороженности по отношению к армии и военным элитам. В США и без того хватает людей, которые собственному правительству не доверяют ни на грош, считая их ставленниками кого угодно (putin, ZOG, китайцев, пришельцев с Нибиру), а особенно не любят силовые структуры. А если военные окажутся в ситуации, когда они “порулят кораблем США”, то отношение к ним может оказаться худшим уже у большей части нации.
De este modo, для руководства страной нужны все же куда более опытные и толковые гражданские политические элиты и деятели. Но где их взять на фоне нарастающей некомпетентности? Неопытные политические деятели не обладают достаточной подготовкой, образованием, опытом и профессиональным развитием, чтобы конкурировать с военными элитами в политическом процессе, сокрушается Тодд, что и порождает то, что военные все больше играют роль в формировании политики. mol, мы бы рады, но выхода нет. Uno podría asumir, что военные элиты, как преторианская гвардия, обеспечивают преемственность в политике, стабильность во внешних отношениях, выполнении обещаний союзникам и жесткость перед лицом противников. Но в реальности получается, что политика становится все более сложной для понимания и неадекватной, как для своих, так и для соперников. Для обеспечения здорового военно-гражданского баланса сил и недопущения нарастания “преторианских тенденций” (как было в Римской империи периода упадка, к которому, obviamente, подошли и США) более приоритетное значение должны иметь высокое качество набора и продолжительное профессиональное развитие гражданской политической элиты. Но как этого добиться, полковник Тодд не знает или не говорит.
Conclusión
На международном уровне внешняя политика США не должна восприниматься как неадекватная, пишет в заключение Тодд. Она требует лидерства, понимающего взаимосвязь мирового сообщества и глобальную роль США. Политика требует лидера, понимающего нюансы политической географии, истории и международной политической экономии. Это требует руководства, приверженного международной стабильности. Она требует надежного, надежного руководства, приверженного обеспечению коллективной безопасности союзников и партнеров. Это требует лидера, готового противостоять и бросать вызов противникам, а не льстить, подлизываться или бояться их, el autor cree.
De nuevo, obviamente, происходит ритуальное метание камней в чучело Трампа. Lo siento, coronel, а будь сейчас президентом Х. Клинтон или Байден, путающий сестру с женой, что-то изменилось бы?
Лидерство, знание и власть ненавидят вакуум власти, знаний и лидерства, считает полковник Тодд. Агрессивная конкуренция ведущих мировых держав этого не потерпит. Этот вакуум может быть заполнен в случае гражданского дефолта все более мощной преторианской гвардией военных элит, которые по своей природе являются политическими силами-акторами. En realidad, необходимо рассмотреть вопрос о необходимых изменениях в ролях, обязанностях и полномочиях военных элит. Необходимо разработать новые правовые рамки полномочий для обеспечения беспрепятственной способности быстро реагировать на угрозы надежным и управляемым образом, обеспечивающим подотчетность. Однако эти приспособления должны поддерживать здоровое равновесие в гражданско-военном балансе сил. То есть данный документ, quizás, можно оценивать как пробный камень, зондирующий почву: примет ли общество более активную роль военных во власти в США? Причем данный труд — не единственный, в последние недели таких рассуждений выходит много. Чему способствует и коронавирусная эпопея, cual, sin duda, сильно изменит мир после себя. И уже сейчас многие задаются вопросами в США о том, qué, Realmente, нужно поменять в здании американской политики: достаточно ли поменять расположение мебели или надо и работниц заведения сменить? И рецепты предлагаются разные. Hay, obviamente, разные рецепты и в военных кругах. Среди которых есть как довольные нынешней ситуацией в стране, так и недовольные. Выразителем интересов военных элит, vemos, служит автор обсуждаемого материала. Но среди старших и высших офицеров ВС США сейчас хватает тех, кому до смерти надоела бесконечная “война с террором”, с операциями в чужедальних странах вроде Сирии или Ирака, dónde, En su opinión, США делать нечего. И тех, кто хочет каких-то изменений в политике, больше учитывающих интересы не только генералов в Пентагоне (“военных элит”), pero también esos, кто непосредственно “en el campo” служит. Asi que, tengo una opinion, что в американском политикуме представителем интересов подобных кругов является небезызвестная Тулси Габбард.
США утверждают, что Россия испытала ракету для уничтожения спутников
Во время Национального молитвенного завтрака 6 Febrero 2020 года д-р Артур Брукс утверждал, что презрение к противоположным политическим взглядам является сейчас самым большим кризисом, стоящим перед США. En realidad, политическое разделение разрушает США внутри страны и на международном уровне. Погрязнув в партийности, поляризации и политическом менталитете (“победить любой ценой”), выборные должностные лица больше не несут ответственности за свои действия.. Преобладает всепроникающее незнание ценности компромисса, сути двухпартийной системы США как регулятора стабильности (и несменяемости элит, a pesar de, что за партия у власти — рулят все те же дяди за кадром), дипломатии и работы правительственных институтов. Если эти тенденции будут продолжаться, то за ними последуют внутренние и международные проблемы для США, заключает полковник Тодд. К этому хочется добавить, что внутренний раздрай внутри элит разрушил не одно государство, и наш 1991 год тому ярчайший пример. quizás, США тоже пройдут своей perestroyka к желаемому, quizás, большинством населения планеты результату? А нынешний кризис вполне может этому и поспособствовать. Речь и о “коронавирусном кризисе”, и об экономической депрессии. Ведь она начиналась и без всякого вируса, просто повод отличный для “сдувания пузыря” в США подвернулся.
Además, vale la pena decir, что толковый в целом анализ ситуации доктором полковником Тоддом не содержит в себе выверенных рецептов того, как исправить ситуацию, ограничиваясь общими рассуждениями. Vemos, autor (o tu, чьи интересы он пытается выражать) этих рецептов не имеет.
yo. Viatkin, especialmente para “revisión militar”