«Я никакому своему оппоненту не пожелаю того, что ее ждет»
Украинскую журналистку Елену Бойко, известную своей открытой критикой режима Порошенко и проживавшую с семьей в России, по решению суда РФ выдворили на родину, где против нее уже возбуждено уголовное дело по статье 110 УК Украины «Посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность».
Дело Бойко беспрецедентно тем, что до сего дня почти все громкие высылки дружественных России украинских граждан, оппозиционеров, бывших ополченцев, тормозили в самый последний момент и решения по ним отменяли.
Что ждет Бойко дома? Тюремный срок от трех до десяти лет? O, Dios no lo quiera, трагическая судьба участницы Антимайдана и сторонницы «Русской весны» Марины Меньшиковой: она также была выслана из Крыма на Украину, а в феврале 2018-го найдена повешенной в камере днепропетровского СИЗО.
Сегодня российские пограничники отказались принимать у Елены Бойко заявление о политическом убежище, когда она еще находилась на нейтральной территории между российским и украинским пунктами пропуска в районе городов Белгород и Харьков. В конце концов ее на глазах у всех увели украинские пограничники.
Sobre, почему так получилось с Бойко и является ли это тревожным звонком в отношении других политических эмигрантов, «МК» спросил главу Союза политэмигрантов и политзаключенных Украины Ларису ШЕСЛЕР.
– Se debería notar, что это дело действительно уникально и может войти в историю. A pesar de, что каждый раз при попытке высылки очередного украинца поднимается шум в обществе и СМИ, до сегодняшнего дня почти все депортации были остановлены. Не удалось отстоять только журналиста Андрея Бородавку и позже погибшую в СИЗО Марину Меньшикову. И еще несколько человек, в том числе моих знакомых, чья судьба неизвестна. Я не могу с ними связаться. Тем более удивительно, что Бойко-то — известная, медийная личность, она без конца давала интервью на центральных каналах российского ТВ, никогда не скрывала свою непримиримую позицию по отношению к нынешней киевской власти. И вдруг ее выдворяют за нарушение миграционного законодательства. Al mismo tiempo, что за нее вступились уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова, депутат Сергей Шаргунов. Все бесполезно.
– А у Бойко вообще был какой-то статус пребывания здесь? На основании чего она жила в России?
– В этом-то и вся проблема, lo que no es. Поэтому доля вины в том, qué sucedió, лежит и на самой Елене. На протяжении двух последних лет она упорно хотела получить в России политическое убежище. Хотя это бессмысленно, его даже Сноуден не имеет. Елена должна была понять, что являясь гражданкой государства с безвизовым режимом с Россией, она не могла быть признана политической беженкой. Pobre de mí, усилий по дальнейшей своей легализации иными способами, Que yo sé, Елена не предприняла.
– Что ей стоило оформить РВП — разрешение на временное проживание?
– Многим она говорила, что имеет журналистскую корочку и это дает ей право находиться в России. Но в списках официально аккредитованных журналистов на сайте МИДа, según alguna información, ее тоже нет.
– Какое-то легкомыслие, honestamente.
– Sí, в этом смысле Елена Бойко безусловно являлась нарушителем. Pero aún, учитывая исключительность ее ситуации, по всем международным конвенциям, ей должны были помочь остаться у нас. Все знали, что на родине ей угрожает физическая опасность, что туда ей нельзя.
– Когда вы видели Елену последний раз? Как она себя чувствовала?
– Это было еще в ноябре. На эфире одного из телеканалов по вопросу автокефалии. Она была совершенно спокойна, так как не ожидала, что скоро ее задержат и начнется весь этот кошмар.
– Как же власти могли принять такое неоднозначное решение?
– Беда в том, что декларируют о защите прав пророссийских украинцев у нас одни, а решение об их высылке принимают другие. Пару месяцев назад общими усилиями была приостановлена депортация известного ополченца Николая Трегуба, о котором писал и «МК» https://www.mk.ru/politics/2018/04/20/rossiya-prinyala-znakovoe-reshenie-po-delu-opolchenca-dnr.html, парня удалось отстоять. Потому что те, кто хотел от него избавиться, они еще боялись огласки, скандала, потери имиджа, что они сами как-то пострадают за то, что совершили… После депортации Елены Бойко, atemorizado, подобные дела пойдут по накатанной. Попробовали — получилось.
– Decir, Елена подавала на апелляцию?
– por supuesto. И проиграла ее. Также как и сам суд. Была подана и кассация, но исполнительная процедура по закону уже вступила в действие. Из юридической практики, если кассационная жалоба рассматривается положительно, то обычно человека возвращают затем из мест лишения свободы или где он находится. В случае с Еленой Бойко, atemorizado, все необратимо.
– А где сейчас семья Елены?
– En Rusia. Verás, в чем еще неординарность именно этой ситуации и ее необратимых последствий? Если отойти от личной беды конкретной женщины и вспомнить о тех украинцах, которые находятся в в похожем положении, о наших соратниках, союзниках, товарищей по ту сторону границы, они ведут на Украине политическую работу, защищают русскую церковь, русский язык – как им жить и бороться теперь, conocimiento, что русские сдали свою? Что в любой момент от них тоже могут отказаться. Что России они, resulta, не нужны.
– Cómo crees que, где она может теперь находиться?
– Más probable, в харьковском СИЗО. Ее увели пограничники, передали властям. Si es así, то ничего сделать нельзя. И я никакому своему оппоненту не пожелаю того, что ее ждет.
Екатерина Сажнева
