Aujourd’hui, notre histoire ne portera pas sur les armes., mais bien au contraire. À propos de, qu'y avait-il de l'autre côté de la guerre.
Dans l'histoire personnelle de presque tous les combattants, qu'il soit privé ou général, il y a des épisodes, qui étaient vraiment aux portes de la mort, et dans les histoires, ils sont le plus souvent présentés de manière humoristique. Ce sont des épisodes de blessures et de traitements ultérieurs. Les hôpitaux et les infirmeries sont perçus dans les mémoires comme une sorte de sanatorium. Allongez-vous sur des draps blancs, mange tes pilules, discuter de la question de la main légère ou lourde d'une infirmière, que chaque 4 часа колет в твою многострадальную очередной укол.
Сегодняшний материал о санитарных поездах, с помощью которых медики спасли не одну сотню тысяч советских солдат и офицеров.
Поездах, подвиг которых заключался уже в том, что эти составы были на самом краю, на самом передке. И делали своё дело.
D'ailleurs, для многих читателей, которые специально не интересовались историей санитарных поездов, понимание их работы на фронте пришло из кинематографа. Помните фильм «На всю оставшуюся жизнь…»? Peut-être, это звучит странно, учитывая специфику кино, но в целом фильм очень правдиво показывает боевой путь обычного санитарного состава.
Par ailleurs, авторы не стали ничего придумывать. Санитарный поезд, о котором рассказано в фильме, существовал реально. Это военно-санитарный поезд №312, сформированный на Вологодском паровозовагоноремонтном заводе в первые дни войны. В первый свой рейс поезд отправился уже 26 Juin 1941 de l'année. В бригаду поезда входило 40 медицинских работников и железнодорожников.
Вклад этого поезда в Победу можно выразить двумя цифрами. За время войны поезд прошел 200 mille kilomètres! Фактически расстояние равное пяти кругосветным маршрутам! За это время было эвакуировано из зоны боев и перевезено в тыловые госпитали более 25 000 blessés! Один поезд и два с половиной десятка тысяч спасенных жизней… Вагон-музей этого поезда стоит сегодня на территории Вологодского ремонтного депо.
Необходимость военно-санитарных поездов понимали все. Именно этим объясняется быстрая реакция органов управления СССР. Déjà 24 июня Народный комиссариат путей сообщения (НКПС) дал указание железным дорогам сформировать 288 санитарных поездов. Для этих составов было выделено 6 000 wagons, определен штат железнодорожников в бригадах и места формирования поездов.
réalisant, что создать сразу такое количество полностью оборудованных поездов невозможно, да и поезда были нужны разные, нарком путей сообщения разделил поезда на две категории. Постоянные (150 compositions), выполняющие рейсы по маршрутам фронт — тыловые госпитали и временные (138 compositions), так называемые санитарные летучки. Летучки предназначались для перевозки раненых в ближайший тыл.
Очень часто на фотографиях того времени мы видим именно летучки. Состав из грузовых вагонов, оборудованных для перевозки легко и тяжелораненых, вагон аптека-перевязочная, кухня, вагон для обслуживающего и медицинского персонала. D'ailleurs, эпизод фильма «Officiers», когда происходит погрузка раненых практически под огнем противника, — это почти ежедневные будни таких летучек.
Система наркомата путей сообщений была и остается даже сегодня достаточно военизирована. Погоны, которые мы видим на работниках железных дорог, вовсе не дань моде. Это строгая, почти военная, иерархия. Voilà pourquoi, указание наркома выполнялись в срок. И контроль за их выполнением был жесткий. Страна не могла себе позволить разгильдяйства.
Для примера расскажем о всего одном эпизоде той войны. Эпизоде, о котором нужно помнить! Вагонный цех Ташкентского паровозовагоноремонтного завода получил боевое задание — подготовить поезда специального назначения. L'équipement pour eux n'est pas arrivé. Il fallait le produire localement.
Les machines destinées aux blessés graves ont été fabriquées par une équipe de femmes et d'adolescents sous la direction d'un artisan expérimenté Lukyanovsky, évacué de l'usine de réparation automobile Velikoluksky. J'ai travaillé 24 heures sur 24. Les gens ont compris, que vous devez accomplir la tâche le plus rapidement et le mieux possible.
En septembre 1941 années, les trois premiers trains d'ambulance ont quitté l'atelier de transport pour le front, dans les deux prochains mois - quatre de plus. En décembre, cinq trains à croix rouges ont été envoyés simultanément au front.. 12 des trains entièrement équipés pour 4 mois! N'est-ce pas de l'héroïsme ??
Dans des conditions, quand les avions allemands dominaient les airs, et des coins de chars ont percé nos défenses à différents endroits, les trains d'ambulance sont devenus l'objet d'une chasse constante par les pilotes et les équipages de chars de l'armée allemande.. Ils n'étaient pas gênés par la présence des croix rouges et le manque de protection des trains. Les Russes ne sont pas des gens. Moyens, ils doivent être détruits sans égard aux traités et aux normes morales.
Les trains revinrent du front pas moins de «blessés», que celles, qui ont-ils amené dans les hôpitaux ?. Dans de nombreuses stations, points de réparation pour ces «trains blessés». Вот как описана работа такого опорного пункта по ремонту на станции Куйбышев в книге «Железнодорожники в Великой Отечественной войне 1941-1945 années»:
«На станции Куйбышев организовали опорный пункт ремонта военно-санитарных поездов. В отдельные дни сюда прибывало по восемь поездов. Все их надо было тщательно осмотреть, проверить и отремонтировать системы отопления, водоснабжения, электроосвещения, вставить выбитые стекла. Больших затрат труда требовал ремонт кузовов, крыш, внутреннего инвентаря.
Особые хлопоты на первых порах доставляла полуда пищевых котлов кухонь. Старший мастер А. S. Гаврилов отыскал среди эвакуированных жестянщиков и лудильщиков. Сразу стало легче. Не хватало пиломатериалов. Тоже нашли выход — стали вылавливать в Волге сплавной лес и доставлять его автомашиной на пилораму.
В один из дней позвонил военный комендант станции С. UN. Новинский: «К следующему утру надо отремонтировать и отправить на фронт 8 военно-санитарных поездов». А на подходе еще пять — в Куйбышев и три транзитных. Все требовали ремонта. Имеющейся рабочей силой не обойтись, люди и так трудятся по две смены подряд. Кого можно привлечь?
Мобилизовали всех инженерно-технических работников. Старший мастер Куйбышевского вагонного депо А. N. Куванин вспомнил о своем кузнечном опыте, пошел помогать рабочим. Среди железнодорожников и политрук одного из поездов — Серых. Ремонт окончили в срок, и поезда пошли по назначению«.
И ещё один документ, который просто невозможно не процитировать. Для памяти…
Выдержка из приказа начальника военно-санитарного управления Северо-Западного фронта от 14 Mars 1942 de l'année:
«По инициативе женщин-железнодорожниц, активисток станции и города Бологое, и женщин-военнослужащих к Международному женскому дню в подарок Северо-Западному фронту сформирована военно-санитарная летучка № 707.
В результате любовного отношения к делу со стороны женщин, участвовавших в формировании военно-санитарной летучки, она оснащена с учетом предоставления эвакуируемым максимально возможных удобств. Забота о раненых бойцах, защитниках советской Родины, руководила трудящимися женщинами, подарившими нашему фронту этот поезд.
За ценную помощь военно-санитарной службе фронта, за проявленную заботу о раненых бойцах и командирах объявить благодарность А. UN. Зыбиной — смазчику третьего вагонного участка, P. B. Вихровой — инструктору по женской работе, UN. N. Осиповой — рабочей станции Бологое, M. UN. Бубновой — домохозяйке…»
После краткого экскурса в историю появления военно-санитарных поездов в СССР периода Великой Отечественной войны перейдем к герою нашего повествования. Alors, постоянный санитарный поезд РККА. Два вагона именно такого состава представлены в музее Верхней Пышмы. Oui, это не состав в полном объеме, но достаточно показательный экспонат именно с медицинской точки зрения. Поезда состояли именно из таких вагонов. Вагоны для легко и тяжело раненых бойцов.
В отличие от санитарных летучек, где главной задачей было оказание первой медицинской помощи и скорейшая эвакуация в тыл, постоянные санитарные поезда были госпиталями на колесах. Tout simplement, в этих поездах уже во время транспортировки проводилось лечение раненых и больных.
Voilà pourquoi, если сравнивать эваковозможности поезда и летучки, то сравнение будет далеко не в пользу поезда. В среднем одна летучка могла за один рейс забрать до 900 blessés! Точно такой же поезд постоянного состава мог максимально вместить «Total» autour de 500 Humain.
Другой немаловажный вопрос – сколько в процентном отношении добралось бы до госпиталей.
Что же из себя представлял военно-санитарный поезд? Начать тут следует с ещё одной цитаты. Цитаты из воспоминаний непосредственной участницы событий, совершившей рейс на легендарном, уже упоминавшемся нами, поезде №312.
À propos de, какими были военно-санитарные поезда, писала Вера Панова, автор книги «Спутники»:
«На дальних запасных путях, возле какого-то длинного зa6opa, стоял красавец поезд: свежевыкрашенные темно-зеленые вагоны, алые кресты на белом поле; на окнах — ослепительной чистоты полотняные занавески ручной вышивки. Невдомек было мне, когда я с крохотным моим чемоданчиком входила в штабной вагон, какую роль в моей судьбе сыграет этот поезд, вернее — люди, к которым я иду. Эти люди жили на колесах уже почти три с половиной года: с первых дней войны собрались они в этом поезде и с честью, непорочно несли свою благородную службу».
Alors, поезд включал в себя локомотив в составе одного или двух паровозов. Количество паровозов могло меняться в зависимости от возможностей железной дороги и дальности рейса поезда. Далее следовали пассажирские вагоны для перевозки раненых. Раненые размещались по степени опасности ранения. Тяжелораненые размещались в специальных вагонах, близко расположенных к операционным и другим специальным вагонам.
Специализированные вагоны для лечения и проведения хирургических операций находились в середине состава. Et, медицинские места в таких вагонах были оборудованы таким образом, что могли легко трансформироваться. Alors, операционные столы кроме основной функции, были ещё и местами для перевязки раненых, для помывки лежачих раненых и т.п.
Давайте в вагон. Сколько здесь человеко-часов труда, dur à dire, но вагон полностью восстановлен по фотографиям тех лет.
Intéressant, vérité? D'ailleurs, на многих фото именно так: в вагонах портреты Вячеслава Михайловича Молотова, хотя более уместен был бы портрет или Сталина, или Кагановича (наркома НКПС). Хотя от НКПС тут присутствует Иван Ковалев, сменивший Лазаря Моисеевича Кагановича на посту наркома НКПС в 1944 an.
Шкаф с медоборудованием. Тонометр, аппарат Эсмарха, ультрафиолетовая лампа.
Стол для раздачи лекарств.
«Тарелка» радио — рабочая. В вагоне их две, подключены к МР-3 плееру, и вполне себе прилично воспроизводят записи.
Вентиляция. Весьма уверенно выглядит, d'ailleurs.
Хозблок. Лекарства лекарствами, а еда нужна всем.
Аптека. В привычном для того времени формате. Готовых форм было мало, в основном дозировку готовили на месте в виде порошка или инъекции.
Ну и сам вагон. Отличить где легко раненые можно вполне спокойно. Лежачие и тяжелораненые бойцы располагались вот на таких койках в три яруса.
Перевязочная-процедурная-операционная. В зависимости от необходимости и квалификации медперсонала.
D'ailleurs, легким движением… Ну не совсем так, но вполне нормально перевязочную можно было трансформировать в:
— столовую для встающих;
— красный уголок;
— баню для лежачих больных.
Вот в этой трубе с лейками шла горячая (!) l'eau. От котла паровоза.
Электрическое освещение. Но при желании или необходимости можно было и по старинке, свечами. Без опасности что-то поджечь.
Второй динамик радио и из-за него торчит современный проигрыватель.
Купе для персонала. И тут же швейная мастерская.
Кроме специализированных медицинских вагонов, в составе поездов были вспомогательные вагоны: вагон для личного состава поезда, вагон-кухня, вагон-аптека, вагон-морг… Наличие этих вагонов варьировалось. Par exemple, вагон-морг часто отсутствовал по причине того, Quel, согласно специальному приказу начальника медицинской службы РККА, умерших военнослужащих снимали с поезда на ближайшей станции и передавали местному госпиталю для захоронения.
Paradoxe, но в санитарных поездах царил такой же порядок, как и в стационарных госпиталях. Ce, о чем написала Вера Панова, совсем не исключение. Это правило! Правило, невыполнение которого наказывалось по всей строгости условий военного времени. Как это удавалось в условиях постоянного или почти постоянного, учитывая время на ремонт после фронтовых приключений, mouvements, нам непонятно.
Où, по воспоминаниям самих участников событий, в таких поездах можно было встретить совершенно невообразимые для железной дороги изобретения. Alors, на крышах вагонов часто можно было видеть… огород! Самый настоящий огород, des boites, в которых выращивали зелень для раненых. А из-под вагонов слышалось кудахтанье и хрюканье. Там обитали куры-несушки и поросята! Encore, для разнообразия питания раненых. D'ailleurs, авторство этих изобретений приписывают все тому же 312 поезду…
Есть ещё момент, о котором бы хотелось рассказать. Выше мы упомянули о бесчеловечности немецких летчиков и танкистов. Но были и другие. С самого начала войны против советских санитарных поездов развернулась активная диверсионная деятельность. Et «работали» по поездам не только немцы, но и т.н. вредители из числа советских граждан.
«На моих глазах немцы разбомбили санитарный поезд, — рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Екатерина Коваленко. — Когда все эвакуировались из Днепропетровска, я была в составе санитарного поезда. На станции Нижнеднепровск-Узел стояли, ждали, что дадут «зеленый» свет. А нам надо было всего чуть-чуть проехать — под Новомосковском, в Орловщине, был наш эвакогоспиталь. Но диспетчер на станции оказался вредителем: он не только не выпустил наш эшелон, который стоял на путях между двумя топливными составами, но еще и подал знак немецкой авиации, кого надо бомбить».
Санитар Левицкий Леонид Семенович рассказывал о том, как работали в нашем тылу диверсанты:
«Во время погрузки раненых, в воздухе появились два истребителя — один наш, а другой немецкий. Немецкий самолет сбил нашего пилота как раз над Васильковским аэродромом, и через некоторое время к нам был доставлен этот раненый летчик. Когда немецкий «мессер» повернул назад, из ракетницы, с земли, ему был подан сигнал зеленой ракетой. Поблизости от нас стоял местный житель, qui a dit: «Не ночуйте в вагонах детки, так как этот поданный ему сигнал известия, что здесь находятся военные составы — они вас будут бомбить».
Le jour suivant, dans 7 часов утра военно-санитарный поезд № 1078 атаковали сразу 18 немецких бомбардировщиков.
Формат статьи не позволяет рассказать о множестве подвигов, которые совершили железнодорожники и медики ВСП. Да и надо ли? C'est assez, что живы рассказы о передвижных госпиталях. Живы те, кто должен был погибнуть ещё тогда, в войну. Живы их дети и внуки. Это ли не памятник советским военно-санитарным поездам? Памятник, почти в каждом из нас.
Очень интересно пройти по этим вагонам. Они не кажутся большими снаружи, но удивляет, сколько туда смогли впихнуть строители. И насколько все рационально.
Трогательно поскрипывающие полы, запах дерева, все можно потрогать, ко всему можно прикоснуться. Belle. Но с другой стороны понимаешь, quoi dans «боевом» состоянии эти вагоны выглядели совершенно не так. И из динамиков не Русланова пела, et leur, probablement, и слышно-то не было за стонами и криками раненых.
Мы считаем два этих вагона ценнейшими экспонатами музея УГМК в Верхней Пышме. Ils, кто их восстанавливал, вложили столько любви к нашей истории, что это не может не затронуть душу нормального человека. Большое спасибо этим людям!
