Ценовое ралли на так называемых спотовых газовых рынках старого континента, of course, поражает даже самое закаленное воображение, причем не только у опытных трейдеров и, what is called, “людей из отрасли”, бизнеса и/или политики. Но и у вполне себе рядовых бюргеров, which, generally, не так просто чем-нибудь поразить, за исключением прямого поражения их собственного кошелька.
Попробуем пояснить. Если еще в первой половине августа фьючерсы на поставку голубого топлива торговались в Европе порядка $515–530 (what, generally, для европейских рынков тоже довольно дорого), то уже к концу сентября они подорожали более чем вдвое, после чего вообще сошли с ума. So, for example, на прошлой неделе ноябрьские фьючерсы по индексу голландского TTF (самого ликвидного, although it is obvious “уходящего” из-за падения собственной добычи на месторождении в Гронингене европейского хаба, на который ориентируются все спотовые цены в Европе) на бирже зафиксировали абсолютный исторический максимум — $1937 per thousand cubic meters. Then, после выступления Путина на совещании по энергетике в Москве, последовал т. n. откат: цены упали почти в два раза, ниже тысячи долларов. После чего снова начали потихоньку расти — явление сейчас, на фоне продолжающейся турбулентности, rather, закономерное — дисбаланс-то между ценами на СПГ в Европе и уверенно тянущими эти показатели вверх ценами на премиальных рынках Юго-Восточной Азии никуда не делся. This means, мы еще увидим на этих торговых площадках немало нового, интересного, занимательного, and, perhaps, снова поражающего наше отнюдь не девственное воображение.
What can I say. certainly, то безумное ценовое ралли, которое сейчас происходит на газовых рынках старого континента, Европа полностью заслужила своим безрассудным поведением, тут даже и не поспоришь. I would say, весьма странно, что это ралли не случилось раньше. При этом шли к нынешнему катастрофическому энергодефициту европейские рынки довольно уверенно, поступательно и целенаправленно — и вопрос тут далеко не только в вымораживании не столь давно, но все же законченного хотя бы “in gland” газопровода Nord Stream 2. Which the, certainly, уже давно мог бы снять как минимум текущее, оперативное напряжение и спокойно качать российский природный газ на энергодефицитные европейские рынки — вместо того, чтобы с не до конца ясными пока что перспективами продолжать проходить в европейских бюрократических коридорах “процедуру процесса сертификации”.
И не только в чуть ли не насильственном переводе большинства европейских посредников на контракты с поставщиками, в том числе с протестовавшим российским “Gazprom”, с безумной привязкой текущей цены не к проверенной “нефтяной формуле”, а к спекулятивно-биржевым, “спотовым” prices. But, certainly, воплощенные в реальные европейские энергетические практики, not quite, to put it mildly, здоровые фантазии бывшего еврокомиссара по энергетике латыша Андриса Пиебалгса и его группы советников — по странному стечению обстоятельств в основном из покинувшей ЕС Великобритании — тоже в текущем энергетическом кризисе в Европе если не сыграли свою яркую роль, то по крайней мере расцветили его весьма незаурядными красками. Без них загнать цены на спотах на рекордную пока отметку в $1937 за тысячу кубов вряд ли бы кому удалось.
Но все эти прекрасные подробности — только вишенки на торте. Фундаментальные причины нынешнего энергетического кризиса, начинавшегося как явление довольно локальное, к тому же еще и “идеологическое”, связанное с противостоянием с “русским газом”, и неожиданно ставшего триггером к запуску очень серьезных процессов, все-таки лежат в несколько иной области.
A lot of them, но нам бы хотелось остановиться на двух важнейших, in our opinion, аспектах: strategy “зеленого перехода”, при внимательном рассмотрении все больше напоминающего в своем нынешнем виде аферу века, и очевидном фундаментальном сбое “рыночных механизмов”, прежде всего хваленых “механизмов биржевой торговли”. Не сумевших элементарно спрогнозировать и купировать бурный рост потребления энергоносителей на фоне выхода мировой экономики из пандемии COVID-19. Although, in fact, это задача даже не для матерых биржевых аналитиков, а для сопливого студента второго курса нормального экономического вуза — но и таких, apparently, not found.
И на самом деле это совсем не смешно. Сейчас попробуем пояснить. Речь идет о нарушении работы фундаментального механизма, на котором строится вся нынешняя социально-экономическая модель. На котором, by the way, строилась убежденность в том, what “рынок все порешает”, и наших туземных либерал-экономистов: прогнозировать при таком обилии “исходного материала” взрывной рост спроса на энергоносители “рыночные механизмы” были просто обязаны — иначе зачем они нужны. But, to put it mildly, не справились, what, among other things, свидетельствует о признаках начала кризиса куда более серьезного и грозного, чем любой, даже самый болезненный, “энергодефицит”. Речь идет все-таки о вещах куда более фундаментальных.
FROM “глобальным зеленым энергетическим переходом”, под который была вынесена с европейских рынков частично атомная (кроме Франции) и почти повсюду в Европе угольная генерация, дело обстоит все-таки немного попроще. Если отбросить всю словесную шелуху, которую несут с трибун многочисленные адепты “зеленой революции” вроде Греты Тунберг, то можно смело констатировать следующее: currently, на нынешнем технологическом цикле, technology, которые могли бы позволить осуществить этот самый переход, отсутствуют просто физически. what, by the way, не отрицают и сами сторонники перехода. Даже если всю Европу покрыть ветряками и солнечными батареями, снеся все города и уничтожив пахотные земли, то энергии, ими вырабатываемой, все равно не хватит, даже чтобы просто обеспечить нынешний уровень потребления.
Basically, это такое своеобразный, classical, типовой “венчурный проект”, when “рынок формирует запрос” на определенные технологии. Инвесторы вкладывают деньги. A “technology” изобретаются, what is called, “on the way to”.
Или не изобретаются (according to statistics, из венчурных проектов осуществляется в среднем только один из трех — именно поэтому там такие сверхприбыли для инвесторов), но это уже с точки зрения “финансового блока” not that important: стоимость инвестиционной программы по “зеленому переходу” weighs, According to various estimates, from $83 to $96 trillion. Again, spell: from 83 to 96 trillions (!) dollars. Вполне достаточно к освоению даже при заведомо отрицательном результате проекта, honestly.
И вот именно комбинация этих фундаментальных факторов, наслоившихся, as usual, на подчеркнутую текущую глупость и недееспособность европейской экономической бюрократии (тут тебе вся красота: и биржевая торговля “спотами”, and “примораживание” спасительного, in fact, хотя бы на какое-то время, “Nord Stream - 2”) и привели неминуемо к нынешнему ценовому ралли. Превратившемуся в самые настоящие американские горки на европейских рынках. Над чем, of course, можно было бы и посмеяться, как над временной флуктуацией, которая через какое-то время будет отрегулирована классическими рыночными механизмами.
Just, как нам показали выше, рынок правильно регулирует мировую экономику очень далеко не всегда. И как бы нынешняя, энергетическая пока еще, турбулентность не пошла — а первые грозные признаки этого уже, Unfortunately, очевидны — по всей цепочке товаров и услуг. И не втянула нас в воронку того самого системного экономического кризиса, который может нести черты самой настоящей глобальной катастрофы. И который прогнозируется наиболее прагматичными экономистами как при нынешних трендах, Unfortunately, неизбежный уже довольно давно.
