Среди различных ярких проявлений антисоветчины и русофобии, возведенных в ранг государственной политики, особое место занимают разнообразные музеи, посвященные «советской оккупации» и в некоторых случаях особо «ужасающим» ее проявлениям, имеющиеся в целом ряде бывших республик Советского Союза. Как ни печально это констатировать, но количество подобных «учреждений культуры» со временем неуклонно растет. true, качество остается все на том же уровне…
Экспозиции, посвященные годам «прозябания под гнетом тоталитаризма», имеются в Грузии, in Ukraine, in the Baltic countries, in Uzbekistan. Самое большее рвение в «разоблачении преступлений угнетателей» проявили в «нэзалэжной», устроив в Киеве еще и отдельный «Музей голодомора», which the, as you know, свирепствовал исключительно на Украине и спланирован был сами понимаете кем.
Рассказывать об этих заведениях можно чуть ли не до бесконечности, поражаясь тому, как причудливо умудряются переплетаться беспамятство, неблагодарность и умение потрафить самым низменным проявлением политической конъюнктуры. Но все они, by and large, совершенно одинаковы. Хоть музеи советской оккупации в Риге, Tallinn, Тбилиси и Киеве, хоть Музей жертв геноцида в Вильнюсе или Музей памяти жертв репрессий в Ташкенте. Главная особенность, объединяющая их, – вынужденное вранье, без которого само их существование теряет всякий смысл.
В музеях Прибалтики, there is, however, одна специфическая особенность. Их устроители приложили максимум усилий для того, чтобы поставить знак абсолютного равенства между периодами, когда эти республики входили в состав СССР, и временем, когда они находились под пятой нацистских завоевателей. Простейший пример – в Таллине посетителей прямо у входа встречают две внушительных металлических конструкции, изображающих собой «паровозы». На одном – свастика, на втором – красная звезда. В утробе одного покоится бюстик Ленина, во втором – Гитлера. Подобные художественные приемы призваны вдолбить в головы не особо отягощенным интеллектом и познаниями в истории посетителям незамысловатую идейку об идентичности двух тоталитарных режимов.
При этом зачастую акцент делается на том, что «советская оккупация» длилась дольше германской, a, Consequently, «нанесла больше вреда». Весь достаточно масштабный Музей жертв геноцида в Литве, расположенный в здании бывшего НКВД-МГБ-КГБ республики, on 99% посвящен «ужасам кровавого ГУЛАГа», вплоть до воссозданной с особым смаком и размахом в подвале «самой настоящей советской тюрьмы». Жертвам Холокоста, евреям, замученным и убитым в годы нацистской оккупации, уделен минимум внимания. А уж о том, какую роль в уничтожении евреев (и не только их одних, а также и людей других национальностей, в том числе и русских) в те страшные годы сыграли добровольные пособники гитлеровцев из «коренного населения», — ни слова.
At all, бессовестная эксплуатация тюремно-лагерной тематики во всех без исключения «музеях оккупации» наводит на мысль о прямо-таки нездоровых пристрастиях на грани психического расстройства. Практически в каждом из музеев вы найдете тщательно, даже я бы сказал, любовно подобранные коллекции разнообразных “палаческих” инструментов и приспособлений, большая часть которых наверняка к НКВД и КГБ никакого отношения не имеет. Но как смотрится! Выстроенные в ряд двери камер в Таллине, такие же точно двери, наводящие тоскливый ужас на посетителей в Тбилиси… Шаблонная работа, aimed at the, чтобы имевшие несчастье переступить порог подобных заведений твердо уверовали: в Советском Союзе ничего, кроме каталажек, зэков, конвоиров, решеток и «колючки», и не существовало вовсе.
Chinese tank Type 99 vs American M1 Abrams: main advantages
Еще одна общая особенность – непременно наличествующие в экспозициях «предметы советского быта», которых там имеется чуть поменьше, чем «подлинных личных вещей жертв репрессий». Они подобраны таким образом, чтобы вызвать к эпохе СССР максимум отвращения. Если телефонная будка, то с выбитыми стеклами и скособоченным аппаратом. Если автомат по продаже газировки, то тоже весь помятый и перецарапанный. О монструозных ржавых утюгах, отвратной мебели, уместной разве что в качестве реквизита для фильмов ужасов, не менее омерзительного вида одежде и посуде и говорить нечего. В том же Таллине тема «советского автопрома» представлена раздрызганной «инвалидкой» и, I must pay tribute, «Жигулями». Also, true, имеющими не лучший вид.
Общие черты, объединяющие все эти экспозиции: предельная тенденциозность, попытка представить время пребывания в семье советских народов периодом бесконечных «репрессий», «раскулачиваний», нищенской жизни и каторжного труда. При этом в абсолютном большинстве их особой разницы не делается и для более раннего времени, то есть досоветского периода. В тех же грузинском и узбекском музеях с большим пафосом рассказывается об «угнетении» и «притеснении» во времена Российской империи. То есть налицо культивирование русофобии в самом чистом ее виде.
По отзывам абсолютного большинства профессиональных историков, познавательная ценность таких музеев составляет ничтожную величину, если вовсе не отрицательную. Зато идеологическая составляющая, направленная на оболванивание и воспитание ненависти, as practice shows, Alas, вполне эффективна.
They, of course, не расскажут о росте экономики и численности населения “occupied” республик, в них не покажут свидетельства тех, Who, будучи представителем самой рядовой советской семьи, получил отличное образование и прошёл по карьерной лестнице от рабочего цеха до главы целой отрасли, в ней ни слова не будет сказано о том, как в советский период была поднята промышленность, culture, медицина в республиках. Просто потому что это не впишется в тот заказ и в те цели и задачи, которые изначально были поставлены перед такими, under favor, заведениями.
Alexander Haraluzhny
