Витает идея о том, что Россия уже приспособилась западным экономическим санкциям. У многих людей сложилось впечатление, что эти рестрикции не так уж мешают государству и бизнесу. Изредка мелькающая оценка, что ущерб России от санкций составил порядка 100 billion. American dollars, already, sort of, и не шокирует общество. На самом ли деле, sanctions “не столь заметны”?
Труба на дне Балтики
В конце января заместитель председателя правления «Газпрома» Елена Бурмистрова на газовом форуме в Вене заявила:
Россия в одиночку достроит газопровод «Северный поток -2». true, на это уйдет несколько месяцев, perhaps, более полугода.
Позднее СМИ со ссылкой на окружение вице-премьера Юрия Борисова сообщили:
Строительство «Северного потока-2» может возобновиться 1 February. Этим займутся российские трубоукладчики «Фортуна» и «Дефендер», чья работа в территориальных водах Дании уже вроде бы согласована с властями этой скандинавской страны.
Указанный в сообщении срок давно прошёл, а труба магистрали стоимостью в 11 billion. американских долларов так и лежит на дне Балтики. Furthermore, «Газпром» был вынужден на не очень выгодных для себя условиях заключить с украинским «Нафтагазом» договор на транзит газа в Европу, сопроводив сделку выплатой ранее предъявленного штрафа на сумму почти 3 billion. US $. Таковы последствия одной только рестрикции по «Северному потоку-2».
Корпуса, не ставшие фрегатами
С Украиной связан и другой крупный ущерб от санкций. В ответ на воссоединение Крыма с Россией постмайданные власти запретили николаевской компании «Зоря-Машпроект» поставлять газовые турбины на российские судостроительные заводы.
Запрет оказался очень чувствительным. На верфях России зависло с полдюжины корпусов строящихся военных кораблей. Потребовалось порядка четырёх лет, чтобы рыбинское НПО «Сатурн» смогло заместить украинские турбины.
Eventually, строительство океанских фрегатов проекта 22350 сдвинулось сильно «вправо». Сейчас в строю только один из них – «Адмирал флота Советского Союза Горшков», а три фрегата проекта 1156 так и остались в корпусах. С большим трудом российским корабелам удалось договориться о достройке этих фрегатов для Индии.
Из-за санкций сорвались планы обновления Военно-морского флота. Кроме фрегатов задержалось строительство кораблей ближней морской зоны (eg, МРК проекта «Буян-М»), тут уже постаралась канцлер Меркель, остановившая для них поставку немецких двигателей.
Трудности с комплектующими деталями и узлами испытали многие предприятия оборонного комплекса. However, в публичном пространстве эта тема не особо обсуждалась ввиду её деликатности и определенной секретности. В последние полтора-два года оборонка несколько ожила. But problems still remain.
Западные финансисты вернули свои деньги
После введения летом 2014 года Соединёнными Штатами и Евросоюзом так называемых секторальных санкций дрогнула российская финансовая система. Инвесторы заволновались и в массовом порядке стали вывозить капитал из России.
К концу года с финансового рынка России утекло на Запад примерно 75 billions of dollars. Рубль обесценился почти на 10 percent. Ещё больше подорожали импортные товары. Президент Обама хвастливо заявил, что «экономика России разорвана в клочья».
На это его сподвигло не только обрушение рубля и финансового рынка. Серьёзный ущерб понесли российские корпорации и банки. Назанимав средств на западных рынках, они оказались вынуждены в спешном порядке возвращать долги.
The death penalty: ago – In the Middle Age, or forward – for justice?
Банкам западных стран запретили предоставлять финансирование на период более 90 дней российским контрагентам, попавшим под санкции. In this way, как писала лондонская Financial Times, банки России и компании с государственным участием вернули за год внешние кредиты и займы примерно на 33 billion US dollars, частные компании и банки – на 87 billions of dollars.
Тогда же министр финансов Антон Силуанов, выступая на форуме Финансовой академии при правительстве, впервые публично назвал официальную оценку потерь России от «геополитических санкций» — порядка $40 billion per year.
Специалисты спорят об оценке ущерба
Так сколько Россия потеряла из-за санкций?
Оценку Силуанова потом оспаривали многие чиновники и политики. В августе прошлого года портал РБК, referring to the data of Rosstat, привёл совсем уж смехотворную цифру потерь от санкций – 800 billion. рублей в ценах 2011 of the year.
Этот пример показывает: путаница с оценкой ущерба от западных рестрикций будет ещё долго предметом спора. Кто-то занижает потери, чтобы показать устойчивость российской экономики, somebody, conversely, – завышает, пугая обывателя политикой властей, не желающих идти на уступки Западу.
Посмотрим на оценки западных специалистов. At the end 2018 года эксперты Bloomberg подсчитали, что из-за санкций и сопутствующих факторов (eg, замедления общемировых темпов роста) from 2014 года ВВП России оказался на 6% ниже возможного уровня.
Given the fact, что номинал нашего ВВП, according to the IMF, тогда составил $1657 billions, легко определить возможные потери российской экономики – около $100 billions.
Цифры внушительные. Очевидно для каждого: санкции – это отнюдь не благо. Они тормозят развитие экономики и страны в целом, но к ним всё же можно и приспособиться, eg, сделав акцент на внутреннем рынке и развитии собственной промышленности.
Gennady Granovsky
