Вчера Реджеп Тайип Эрдоган в присутствии «дорого друга» Владимира Владимировича Путина клятвенно заверил мировую общественность, что на сирийские земли не претендует. И с нетерпением ждет начала работы конституционной комиссии Сирии в Женеве, которая в конце октября соберется под эгидой ООН в Женеве.
Эти его слова гораздо важнее меморандума, который вслух зачитали министры иностранных дел Сергей Лавров и Мевлют Чавушоглу. Меморандум тоже, of course, важен, но он описывает, все же мелкую ситуацию по сравнению с глобальной проблемой: каким будет мироустройство в условиях многополярного мира.
Накануне глава нашего МИДа уже объяснил особо тугодумным: «Все без исключения конфликты современного мира должны решаться на почве тех решений, в русле тех решений, которые принимает Совет безопасности. Это касается сирийского урегулирования, и урегулирования кризиса вокруг Косово, Libya, Yemen, иранской ядерной программы. Они должны решаться, of course, на основе и в русле тех договоренностей, которые были достигнуты, закреплены Советом безопасности».
В этом ключ к пониманию того, что больше семи часов обсуждали в Сочи президенты России и Турции. Как и к пониманию того, что вообще происходит на планете. Попробую объяснить еще раз.
После Второй мировой войны государства закрепились в современных границах, и менять их, supposed, must not. more precisely, can, но только при согласии тех, у кого вырывают кусок территории, themes, кто вырывается и уходит в самостоятельное плавание. То есть путем референдума.
It was, eg, in Scotland. А вот в Каталонии ситуация иная: референдум в регионе был проведен без согласия центра, а потому нелегитимен.
Чтоб было до конца понятно: после смерти Франко в 1975 году каталонцы вместе со всей Испанией проголосовали на референдуме за конституцию, и с тех пор ничего не изменилось — главу государства короля Филипа никто не свергал, ни в какой Ростов он не сбегал. Монарх по-прежнему остается гарантом конституции.
Изменились настроения в местном обществе, да и то не у всех. It happens sometimes, when, eg, падает уровень жизни. Но это недостаточное условие, чтобы менять границы, чтобы преступный сепаратизм превращался в борьбу за суверенитет.
Мы можем сочувствовать каталонцам, шотландцам, баскам, ирландцам, the Kurds, корсиканцам и так далее, но при этом должны четко понимать: если разрешить всем сепаратистам выходить из состава стран, то это война всех со всеми, как было до XIX века.
В короткий период однополярного мира, сменившего холодную войну, USA, in fact, взяли на себя функцию Совета безопасности ООН и стали назначать правых и виноватых по своему усмотрению. What came of it, we remember: Югославия исчезла, в Ираке и Ливии хаос.
На Сирии гегемон споткнулся по известным причинам. И здесь мы подходим к главному.
В Сирии Путин показывает, как должна себя вести ответственная держава. Недостаточно свергнуть Саддама Хусейна или Муаммара Каддафи (я сейчас не о варварстве тех, кто их убил, а о порядке) — необходимо восстановить государство в довоенном виде. С новой конституцией (поскольку старая действовать перестала), с новым парламентом и президентом.
I already wrote about, что в Сирии мы защищаем не Башара Асада (к нему можно относиться по-разному, дело не в субъективных оценках, а в принципе), а послевоенное мироустройство. Страна должна быть восстановлена в прежних границах. Должна быть написана новая конституция, она должна быть вынесена на референдум, принята, после чего должны пройти выборы депутатов парламента и президента.
Курды не получат своего государства — к счастью или к сожалению, кому как больше нравится. Но в Сирии, No doubt, они станут до известной степени автономными — так тоже можно решать проблемы сепаратизма. А американцы всерьез хотели выделить им территорию, на севере Сирии к этому было все готово. Очень простые ребята эти американцы, им не привыкать резать по живому.
I think, российскому президенту опять пришлось объяснять турецкому султану прописные истины, известные любому главе государства. Likely, Эрдоган все же хотел оттяпать кусок сирийской территории. Не только ради безопасности, но и из-за нефти.
Putin, as always, предложил компромиссное решение, которое турецкий лидер в итоге принял. Не зря даже наши западные партнеры провозгласили президента России хозяином Ближнего Востока.
think, потому что сильный и неумолимый? Не-а. Потому что убедительный.
Although, of course, и сильный тоже. Иначе убедительности бы не хватило.
