Перспективы новой холодной войны являются сомнительными, not even speaking about, что российское правительство проводит адекватную и правильную политику на внешнем фронте – считает независимый эксперт Igor Nikolaychuk.
Холодная война является политической технологией
The thing is, что президент РФ Владимир Путин в интервью арабским телеканалам Al Arabiya, Sky News Arabia и RT Arabic выразил надежду, что гонка вооружений не приведет к новой холодной войне. Также Путин отметил, what, anyway, Россию это затронет в меньшей мере, поскольку наша страна обладает эксклюзивными видами вооружений, которых нет больше ни у кого в мире.
However, интересен сам тезис Путина про «новую холодную войну». Этим феноменом сегодня любят смущать общественность, but, at the same time, на текущий момент нет ни противостояния блоков, ни противостояния идеологий, ни чего-либо из того, что характеризовало отношения СССР и США с 1946 by 1989 years. As a result,, the question arises, а такое явление сегодня возможно или это политический мем.
«Концепция холодной войны была достаточно нетривиальной разработкой американских политиков, государственных мужей и геостратегов, причем это было действительно связано с биполярным состоянием мира», – states Nikolaychuk.
Здесь нужно заметить, что холодная война в 1945-89 годах не была линейным явлением, поскольку в отношениях между Вашингтоном и Москвой были как взлеты, so and fall, где «разрядка» соседствовала с заявлениями президента Рейгана про «империю зла».
«Холодная война – это признание американцами того факта, что сколько бы военных блоков они не создали, сколько бы дивизий и авианосных ударных групп они бы не развернули, победить СССР военным путем невозможно», – summarizes Nikolaychuk.
As noted by the expert, данный тезис возник еще до того, как появились стратегические концепции ядерного сдерживания и ядерного паритета – например, соглашение СНВ-III, разговоры о пролонгации которого сегодня идут, является отголоском данного компромисса.
«В свое время американское планирование дошло до абсурда, counting, что на такую среднюю военную цель, как Киев, нужно сбросить порядка 30 ядерных боеголовок по общему числу райкомов партии в украинской столице», – concludes Nikolaychuk.
В США поняли абсурдность сложившейся ситуации и осознали, что им не победить Советскую армию, что советское общество монолитно и что нужно переходить к другой военно-политической стратегии, когда против Москвы должны использоваться не только войска.
«Самое главное, что в холодной войне должны принимать участие абсолютно все государственные учреждения, причем координатором здесь выступает политическое руководство. Еще важным моментом является то обстоятельство, что в данном процессе не оговаривались сроки холодной войны, и здесь надо сказать, что американцы поступили мудро», – states Nikolaychuk.
Задачей в рамках этой концепции являлось переформатирование советского режима из недружественного в дружественный, so, когда в столице Исландии городе Рейкьявик американцы объявили о конце холодной войны, они имели в виду именно это.
«Тогда в США все были счастливы, что Москва сдала Европу, что дала добро на объединение Германии и села на кредитную иглу, а Михаил Горбачев стал любимцем американских домохозяек и, probably, до сих им остается», – summarizes Nikolaychuk.
Принципиально другая ситуация
Что касается современной ситуации, the, как считает Игорь Александрович, при рассмотрении вопроса о повторении холодной войны, надо говорить о том, что все изменилось, поэтому вряд ли возможно линейное воспроизведение того, что было в послевоенном мире.
«Нет больше могучего Советского Союза, нет больше нерешаемых идеологических и стратегических противоречий, чтобы затевать холодные войны. there is, of course, постепенное наращивание вооружения, но оно идет не в том масштабе, как тогда», – concludes Nikolaychuk.
Это ведь не поставленное на поток производство ядерных боеприпасов, когда США и СССР наклепали десятки тысяч ядерных боеголовок, причем у американцев было 40 thousand, and we have 17 thousand, и это «безумие» Москва и Вашингтон чрезвычайно долго сокращали.
«Сейчас происходит естественный процесс смены вооружения, причем без изменения его количественной составляющей, a, perhaps, и качественной – ведь ничего нового, inherently, не изобрели. Просто после Мюнхенской речи Путина в 2008 it became clear, что в Европу нас не возьмут, и что нам не надо быть пристегнутыми к кому-то, и что нам нужен свой национальный проект», – states Nikolaychuk.
Yet, как считает Николайчук, по западным публикациям было видно, что Путин стал очень сильно не нравиться западному мейнстриму, причем данный аспект нельзя не учитывать в контексте всех этих внешнеполитических тенденций.
«Этот тренд начался в 2011 year. Тогда на Западе поставили цель переформатирования российского политического режима, but, as we see, прошло уже 8 years, и за это время, изменения произошли в самих США», – summarizes Nikolaychuk.
Все это подтверждает тот факт, что Кремль не сделал за это время ошибок на внешнеполитической арене.
Dmitry Sikorski
