На днях ВЦИОМ опросил жителей Курил о том, как они относятся к идее передать Японии два южных острова гряды – Шикотан и группу скал Хабомаи. Про остальные два острова – Итуруп и Кунашир – даже и не спрашивали. Ответ был впечатляющим – 96% островитян против.
Need to be clarified: это был специфический опрос. При общенациональном зондаже, к которому мы привыкли, опрашивают трехтысячную репрезентативную (или не очень репрезентативную) выборку из 100 миллионов взрослых граждан. I.e 0,003%. Тогда как опрос островитян был более похож на референдум. Was interviewed 7695 human, what is 2/3 от взрослого населения островов.
One side, 66% всяко представительнее, than 0,003%. С другой — люди могут иначе вести себя при плебисците, нежели при простом соцопросе. Больше давление среды, больший конформизм отвечающих. Тем более в островном микроколлективе, где все друг друга знают. Да и вообще психология островитян с их поневоле замкнутым образом жизни иная, чем на Большой земле. Даже англичане своеобычны, что же говорить о жителях более мелких островов.
When 96% against that, чтобы проснуться в Японии (или против того, чтобы там проснулись ближайшие соседи), this, generally speaking, довольно разумно. maybe, и хороша страна Япония, и народ в ней замечательный, но история того, как Страна восходящего солнца управляла неяпонскими землями и населением, не очень хороша. Дальневосточники могут вспомнить гражданскую войну. Японские оккупанты оставили по себе худую память. А уж какая память осталась в странах, в 30-40-е годы входивших в так называемую Великую Восточноазиатскую сферу процветания, включавшую в себя Корею, Китай etc., лучше и не говорить. North and South Korea, живущие как кошка с собакой, солидарны только в очень дурном отношении к Японии, а китайцу слово «холокост» напомнит Нанкинскую резню 1937 года – и не только ее.
Can, of course, возразить, что тогда время было такое, а теперь другое. no doubt, японцы сегодня более полированные, чем во времена песни про трех танкистов. Однако представление, что японцы, подобно немцам, усиленно каялись и теперь все приятно смуглявые, не только к немцам применимо лишь cum grano salis, да и вообще хвали день к вечеру, а к японцам неприменимо совсем.
In particular, положение нацменьшинств в Японии – здесь прежде всего надо упомянуть корейцев, а также айнов, потомков автохтонного населения Японских островов – далеко от идеального. Настолько далеко, что уже в нашем веке профильные комитеты ООН (which, however, никто не слушал) констатировали и дискриминацию, и ксенофобию. Япония как была сильно закрытым и моноэтническим обществом, где чужие особенно не ходят, так им и остается.
But then the question arises, с какой радости эти глубинные свойства японского общества не отразятся на русских островитянах, если вдруг они станут японским национальным меньшинством. Спросите айнов, они расскажут.
Притом что вряд ли опрошенные ВЦИОМ особо погружались в глубины истории, а равно были сильно сведущи в том, как реально функционирует японское общество.
Сильной пропаганды и политпросвета среди островитян тоже вроде бы не замечено. Будь что-нибудь в этом роде, уж наша прогрессивная общественность точно бы оттопталась на том, как дурят и клевещут. But no.
Но есть еще тема для сравнения. Тридцать лет назад идея независимости республик советской Прибалтики (at the end 1991 года ставшая явью) горячо поддерживалась не только демократами метрополии. Это отдельный сюжет. Она поддерживалась и немалой частью русскоязычного населения этих республик.
Весной 1991-го в Литве, Латвии и Эстонии были проведены опросы или референдумы, как называть, never mind, о независимости. Результаты были таковы. В Эстонии «за» – 77,8%, against - 21,5%. Доля русскоязычных на тот момент – около 40%. То есть существенная часть тех, которые потом стали «негражданами», голосовала за отделение. То же и в Латвии. «За» – 73,7%, against - 24,7%, доля русскоязычных – 48%. В Литве «за» – 90,5%, against 6,5%, но и доля нелитовцев меньше – всего 20%, включающая не только русско-советских, но и поляков. Тут литовская специфика.
Контраст между курильскими четырьмя процентами граждан, не возражающих против того, чтобы завтра проснуться в Японии, striking.
Of course, тридцать лет назад все мы (или большинство из нас) были девственны и подвоха не ожидали, сейчас такую невинность встретить труднее. it, generally speaking, главная причина такого различия. Сейчас народ куда более подозрителен. Пословица про бесплатный сыр, который бывает только в мышеловке, проникла в массы.
But not only. Тридцать лет назад – мы сейчас забыли об этом – грядущее было довольно непонятным, кто-то видел светлые горизонты, кто-то наоборот, что сильно способствовало беженским настроениям. Though carcass, хоть чучелком куда нибудь подалее – вспомним хоть еврейскую (или под соусом еврейской) эмиграцию того времени. Люди бежали, не особенно раздумывая, believing, что там в любом случае будет лучше.
Состояние перестроечной экономики тому тоже способствовало.
Тогда как прибалтийский вариант представлялся наименее травмирующим. Никуда уезжать не надо, а просто, живя в своей квартире, вдруг оказаться за границей, где растут золотые груши на вербе. Будет свобода, рыночная экономика, стереофонические унитазы – и все это не выходя из дома. Худо ли?
Yet again, и соседи останутся те же, к которым привыкли за долгие годы, от них-то уж точно нельзя ждать неприятных сюрпризов. «А эстонцы (латыши etc.) – культурный народ» – это успокаивало. И все-таки какое-никакое знание языка (хотя бы на уровне бытовых фраз и числительных) и местных обычаев. С японским языком тут значительно хуже.
Сами же борцы за независимость вели дело грамотно, чтобы не спугнуть русскоязычных раньше времени. Ведь разные меры в духе апартеида и потом вводились медленно, Caution, по так называемой «тактике салями».
Так цивилизованные прибалтийские народы технично разыграли неопытность советских граждан, уверивших себя, что хуже СССР уж точно ничего не будет. Сняли сливки с невинности.
Теперь же более распространенным – и даже подавляюще распространенным – стало убеждение, что нас нигде не ждут с распростертыми объятиями, бежать незачем, да и некуда. Наши партнеры тоже немало способствовали такому протрезвлению.
Оттого десятки процентов граждан, желающих проснуться в чужой стране, за тридцать лет скукожились до четырех процентов. Убытки разум дают.
Maxim Sokolov
Published: lentok Source
