Министры иностранных дел Франции и Германии высказались вчера поздно вечером по ситуации на Юго-Востоке Украины
Вот цитата: «Франция и Германия обеспокоены увеличением количества нарушений режима прекращения огня, в то время как с июля 2020 года ситуация на востоке Украины стабилизировалась. Мы крайне внимательно следим за ситуацией, в частности за передвижениями российских войск, и призываем стороны к сдержанности и немедленному снижению напряженности. Мы подтверждаем нашу поддержку суверенитета и территориальной целостности Украины в ее международно признанных границах».
Внешне — нейтрально. Но при этом две шпильки в российскую сторону (передвижения войск и международно-признанные границы) и ни одной — в украинскую. Хотя именно вчера, кстати, тоже впервые с июля 2020 года, произошел украинский обстрел территории ДНР и погиб 6-летний ребенок. Но об этом ни слова…
Собственно говоря, территориальная целостность Украины (если не иметь ввиду Крым, разумеется) — это общая позиция всех участников Нормандского формата. Вопрос — как этого добиться. И до тех пор, пока отмалчиваются западники, Киев будет читать такую позицию умолчания как карт-бланш на военную операцию, на восстановление территориальной целостности силой. Позиция же России — никакой силы, только прямой диалог между конфликтующими сторонами. Этого нет в заявлении двух министров, и в этом смысле оно не имеет добавленной стоимости, а только подливает масла в огонь конфликта.
А теперь еще несколько слов о масле в огонь. Несправедливо подзабытая, но от этого не менее трагичная история начала десятилетней войны в Югославии. Напомню, что тогда именно Германия 19 декабря 1991 года, а затем и весь Евросоюз с той же Францией 15 января 1992 года признали односторонне провозглашенную независимость Хорватии и Словении. Которую на тот момент не признавали ни Югославия как федерация, ни Сербия как ее главная составляющая часть (в этом — принципиальное отличие от распада СССР, когда суверенитет союзных республик до их международного признания признал если не СССР, то хотя бы Россия).
А затем между югославскими республиками и внутри многих из них началась страшная гражданская война, в ходе которой погибло не менее 200 тысяч человек и еще до 2 миллионов стали беженцами. Какую роль в этом сыграли односторонние действия Германии и Евросоюза (кстати, не поддержанные на тот момент ни США, ни Великобританией) — вопрос, не имеющий однозначного ответа. На мой взгляд — сыграли, причем самую деструктивную, поскольку войну они если не спровоцировали, то как минимум не предотвратили (вот вам еще одно принципиальное отличие от России, которая в сравнимых ситуациях предотвратила как минимум три войны, признав в 2008 году независимость Южной Осетии и Абхазии, а в 2014 — приняв в свой состав Крым).
Тогда, в 1991 году, наша страна была, увы, занята собственными проблемами и не отреагировала должным образом. Иначе, возможно, не было бы и бомбардировок Белграда и Косово натовцами в 1999 году. Но это сослагательно. А вот что не сослагательно — так это последствия нынешней позиции Германии и Франции по Юго-Востоку, когда они акцентируют необходимость выполнения Минских соглашений только Россией (?), выводят из-под какой-либо критики Украину и игнорируют жителей Юго-Востока.
Вот это по-настоящему чревато. И дело здесь не только в лицемерности подходов западников (Хорватии, Словении и Косово — можно, Южной Осетии, Абхазии, Крыму — ни в коем случае). Дело в том, что на Юго-Востоке Украины уже семь лет гибнут люди. Трагедию Югославии, начавшуюся в декабре 1991 года после внешнего признания независимости Хорватии и Словении, удалось остановить через 10 лет. Трагедию Юго-Востока можно было бы остановить еще в 2014 году, если бы европейцы выдержали данные тогдашнему президенту Украины гарантии соблюдения конституции, отказались признать госпереворот или хотя бы потребовали от новых властей Украины безукоснительного соблюдения наших общих европейских ценностей, где права людей, в том числе гуманитарные, но в равной степени социальные, экономические и политические — на первом месте.
Константин Косачев
