Ввод углеродного налога в Европейском союзе – это достаточно большой вызов не только производителям нефти и газа в пределах России, но и большому количеству производителей в других странах, рассказал ФБА «Экономика сегодня» ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при Правительстве РФ Станислав Митрахович.
Австрийская газета Die Presse со ссылкой на анализ Boston Consulting Group сообщила, что международная торговля испытает хаос после введения углеродного налога в Европейском союзе, а Российская Федерация, в свою очередь, при установке новых норм понесет большие потери, поскольку добыча нефти и газа в стране связана с особенно высокими выбросами углерода. Европа считается самым крупным регионом реализации российских товаров, так как на нее приходится около 46% экспорта. Данные Федеральной таможенной службы свидетельствуют, что в прошлом году наша страна экспортировала в страны Европейского союза товары на $189 млрд.
Ранее эксперты аудиторской компании KPMG подсчитали убытки российской стороны – предполагается, что при базовом сценарии экспортеры заплатят €33,3 млрд в 2025–2030 годах. Всего аналитики представили три сценария введения европейского климатического налога для российских товаров.
В оптимистичном сценарии KPMG предполагается, что новый налог начнет действовать в 2028 году, а взимать его смогут с разницы между фактическими выбросами углекислого газа при производстве товаров и эталонным объемом Европейского союза. Такое развитие событий в период с 2028 года по 2030 год увеличит нагрузку на российских производителей до €6 млрд. В наибольшей степени затраты понесут поставщики газа, никеля и меди, в то время как европейский эталон будет благосклонен к производителям нефти, продукции нефтехимии, калийных удобрений и других товаров.
Базовый сценарий иностранных аналитиков подразумевает ввод налога уже в 2025 году, который будет распространяться на прямые выбросы парниковых газов при производстве продукции. Однако негативный сценарий может лишить российских поставщиков €50,6 млрд до 2030 года в случае введения налога через два года на прямые выбросы и выбросы из источников, которые относятся к другим организациям, связанным с деятельностью экспортера.
«Ввод углеродного налога в Европейском союзе – это достаточно большой вызов не только производителям нефти и газа в пределах России, но и большому количеству производителей в других странах. В результате производства любого товара может проявиться углеродный след – организация может создавать металл или даже кондитерскую продукцию.
При этом в процессе их работы используется энергия, которая была получена из углеводородов. Именно из-за этого за предприятиями остается углеродный след, что считается проблемой», – объясняет эксперт.
Die Presse в своей публикации также отмечает, что налог сможет обеспечить европейский климатический баланс и улучшить промышленность, но при этом серьезно ударит по иностранным импортерам, которые в сумме потеряют около пятой части своей маржи, если налог составит 30 евро за каждую тонну углерода.
РФ может избежать потерь из-за нового налога
Российские нефть и газ тоже смогут ощутить на себе негативное влияние, так как один баррель нефти, который добывается в России, приводит к выбросу почти вдвое большего количества углерода, чем в Саудовской Аравии, из-за слишком глубоких залежей сырья. Поэтому саудовская нефть будет облагаться меньшим налогом.
«Экспорт из России содержит часть товаров, которые попадают под европейский углеродный налог. При этом некоторые российские компании или проекты, связанные с добычей газа, находятся в лучшей экологической ситуации, чем конкуренты. Отчасти это связано с тем, что такие предприятия расположены на лесных территориях, где растения поглощают часть углекислого газа – этим наша страна вносит определенный вклад в безопасность планеты», – рассказывает эксперт.
Станислав Митрахович, рассуждая о возможностях «обхода» налоговой нагрузки, предположил, что к таковым можно отнести организацию определенной системы квот, системы торговли товарами с углеродным следом через применение дискриминационных пошлин в рамках экспорта в Европу. Кроме того, эксперт напомнил о еще одном способе. Его предлагал глава Роснано Анатолий Чубайс, который озвучил идею ввести в России свой углеродный налог для стимулирования промышленников на снижение выбросов.
Европейский налог, отметил эксперт, не единственные изменения, обсуждаемые в рамках климатической повестки в мире. Например, во Франции хотят включить в Конституцию экологические поправки, которые могут предусматривать наказание любых людей, имеющих отношение к отрасли или использующих углероды в своей работе.
Ранее Минэкономразвития Российской Федерации подготовило стратегию долгосрочного развития страны с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года в рамках Парижского соглашения по климату, которое было ратифицировано в сентябре 2019 года. Документ обязывает страны удерживать рост глобальной средней температуры в пределах 1,5‒2°С.
Отметим, что окончательное решение по налогу пока не принято и еще только обсуждается в Евросоюзе. Однако ВЭБ.РФ уже заявил о готовности помочь в развитии эконаправления в экономике и привлечь для поддержки российских компаний около 300 млрд руб.
«Если европейская сторона ускорит процесс введения углеродного налога, то традиционная международная торговля может быть нарушена – кардинально изменятся правила игры для всех игроков рынка. Налог сможет изменять конкурентоспособность одних товаров по сравнению с другими.
Появление такой меры было спрогнозировано раньше – налог стал прямым следствием Парижского соглашения об изменении климата. Поэтому я уверен, что Россия сможет приспособиться к новым правилам игры на международном рынке», – констатировал эксперт.
Александра Мельник
