Fake news
Всё началось в день объявления в ЛДНР режима повышенной боевой готовности с сообщения в принадлежащем журналисту Семёну Пегову телеграм-канале «Wargonzo», впоследствии оказавшемся духоподъёмной дезинформацией. Согласно сообщению Пегова, в ЛДНР экстренно на линию фронта выдвинулась 4-я, 6-я и 7-я бригады, военкоматы принялись экстренно мобилизовать резервистов (на данный момент даже не существует соответствующего механизма) и обзванивать ополченцев первой волны, призывая их вступить в народную милицию и принять участие в мероприятиях по подавлению активности ВСУ вдоль линии разграничения.
Причём обозначенные Пеговым бригады никуда не могли выдвинуться просто хотя бы по причине своей постоянной дислокации вдоль линии разграничения (правда, тыловые бригады действительно дружно отправились на полигоны). Резервистов никто не мобилизовал, а что касается ополченцев, то поступали разрозненные сообщения о том, что кому-то из ополченцев действительно звонили, но так ли это, неизвестно. В любом случае, акция явно не носила системного характера.
И снова в бой?
Тем не менее, результатом сообщения Пегова стало активное обсуждение вопроса: готовы ли ополченцы первой волны отправиться сегодня на передовую и встать плечом к плечу с бойцами НМ ЛДНР? Причём большинство авторов почему-то забывает тот факт, что ополчение на самом деле никуда не уходило — среди военнослужащих республик всё ещё множество людей из 2014 года, которые с годами явно стали значительно опытнее и боеспособнее, чем те, кто воевал в самом начале войны, но не стал подписывать контракт в 2014-2015.
В то же время открытым остаётся главный вопрос: ради чего, собственно говоря, сегодня возвращаться на фронт добровольцам, которые сложили оружие много лет назад? Сегодня ещё рано говорить о результатах объявленного режима повышенной боевой готовности, но отсутствие каких-либо концептуальных изменений и сдвигов очевидно. То есть речь о том, чтобы сдвигать линию разграничения (как обещал глава ЛНР Леонид Пасечник) или хотя бы по-настоящему жёстко подавлять активность противника, пока вроде бы не идёт. Получается, что всё, что предлагается ополченцам, — это просто подписать контракт?
Мифология Новороссии
Вообще, распространённый миф о боеспособности ополчения первой волны и несостоятельности народной милиции носит какой-то шизофренический характер. Получается, что в 2014 г. воевали былинные герои, а все, кто сегодня стоит на передовой (причём многие находятся там опять же с самого начала боевых действий), каким-то образом им уступают? Или те солдаты, которые встали на рубежи в 2016-2017 годах, чем-то существенно уступают ополчению? В них летят другие пули и снаряды? Их героизм носит другую природу? В общем, создаётся впечатление, что миф этот жив в первую очередь в среде интернет-сообщества, и то по одной причине: в начале войны ополчение активно пиарили все, кому не лень, в то время как военнослужащие оставались в тени, ибо «Минск нерушим». О них просто не говорят вслух — незаслуженно и явно во вред общему делу.
Ещё более нелепо выглядит миф о сверхбоеспособности ополчения в сравнении с народной милицией, учитывая наличие вооружения. Если будущая бригада «Кальмиус» начинала свой боевой путь с одной Д-30, а в большинстве мотопехотных подразделений не было ничего, кроме автотранспорта, то сегодня вооружённые силы ЛДНР укомплектованы техникой, артиллерией, связью и вообще всем нужным, что называется, до зубов. В общем, налицо манипуляция фактами или обычная глупость.
Миссия ООН по Ливии поддержала решение о переговорах в “московском” формате
Как это будет
Нет никаких сомнений, что в случае масштабных боевых действий многие добровольцы, покинувшие ряды защитников Донбасса, с радостью вернутся на передовую. Тем более что теперь им будет с чем работать. Вопрос лишь в том, чтобы это были действительно серьёзные события, а не локальное обострение или очередной блеф, подготовленный под заседание в Минске или обсуждение формулы Штайнмайера (что там можно обсуждать?).
Кроме того, нет никаких сомнений в том, что, возвращаясь на фронт, бывшие ополченцы едва ли захотят идти под командование неизвестных им командиров, среди которых и впрямь окажется немало «пиджаков», или разбавлять своими навыками новобранцев. Скорее всего, они будут пытаться пойти под командование (или организоваться в подразделения) с уже знакомыми им людьми, к знакомым им командирам.
А в остальном нет сомнений, что тысячи мужчин только и ждут, чтобы вернуться на передовую. Лишь бы это имело смысл.
Егор Махов
