Увеличение госдолга является логичным решением и позволит РФ преодолеть последствия от коронавируса, считает профессор кафедры финансового менеджмента РЭУ им. Г.В.Плеханова Константин Ордов.
У России имеется пространство для увеличения госдолга
Глава ВТБ Андрей Костин заявил, что Правительству РФ нужно увеличить размер заимствований до 6 трлн рублей. По мнению финансиста это компенсирует выпадающие нефтегазовые доходы и издержки на коронавирус.
Фактически здесь предложен американский вариант «лечения» кризисов, который заключается в увеличении ликвидности. Именно так в США борются с последствиями всех кризисов, начиная с Великой депрессии 1929 года. Точно такие же приемы там были применены и сегодня, что мы увидели по количественному смягчению Трампа на 4,6 трлн долларов, но из-за карантина данные меры пока не принесли особых результатов.
«Я как раз на одной из последних конференций выступал с этим и говорил, что это направление у России, как не у одной другой страны, является резервом, который в рамках такого случая нужно использовать. У нас государственный долг составляет всего лишь 13-15 процентов от ВПП», – констатирует Ордов.
Это значительно меньше, чем в других ведущих экономиках мира. В Японии в 2019 года этот показатель равнялся 237 процентам, в США и Великобритании по 104 процента, в Германии – 61 процент, во Франции – 98 процентов, а в Италии – 132 процента. Даже в Китае госдолг в 2018 году перешагнул за отметку в 50 процентов от ВВП.
Поэтому у России есть пространство для маневра, причем об этом эксперты говорили задолго до текущего кризиса и воспринимали увеличение госдолга, как инструмент для разгона роста экономики. Правительство РФ относилось к такой идее с прохладцей из-за того, что у нас нервно воспринимают любые подобные предложения, а также потому, что, как показывают нацпроекты, у нас имеются проблемы с эффективной реализацией средств.
«Соответственно, если мы возьмем Маастрихтский договор Евросоюза, по которому там было введено ограничение в 60 процентов по госдолгу к ВВП, то выяснится, что даже по этим правилам мы можем его увеличить на 40-50 процентов от ВВП. Я уж молчу про американцев, где уровень госдолга значительно выше», – заключает Ордов.
Константин Васильевич считает, что мы смотримся гораздо выгодней, чем наши партнеры из западных экономик, которые практически израсходовали этот ресурс ранее ради поддержания своего уровня благосостояния.
«Тот же Китай финансирует развитие национальной экономики за счет роста государственного долга, поэтому перед нами современная парадигма экономического развития. Надо сказать, что мы были в диссонансе с партнерами, пытаясь все это время сократить госдолг. Мы это делали, потому что считали, что у нас были излишние деньги. Только сейчас у нас их нет, поэтому нужно использовать данный инструмент», – резюмирует Ордов.
Экономист полагает, что было бы странно не использовать этот рычаг по борьбе с кризисами, который уже не одно десятилетие практикуют все развитые экономические державы.
«Тем более, повторяю, мы могли бы использовать средств на 40-50 процентов от ВВП», – констатирует Ордов.
Госдолг нельзя нарастить моментально
С другой стороны, Ордов согласен с главой Сбербанка Германом Грефом, который считает, что в краткосрочном периоде эффективно увеличить госдолг невозможно, поскольку экономический кризис в России выражается прежде всего в финансовом кризисе, а это обстоятельство формирует турбулентность на долговых рынках. Это затем отражается на спросе на вновь выпускаемые российские долговые государственные облигации.
«Данный момент связан исключительно с доходностью, и здесь мы переходим к другой категории, а именно к вопросу –готовы ли мы выпускать облигации при любой доходности или мы рассчитываем на минимальное процентное бремя. Это принципиальный момент, но у нас сформировался большой финансовый запас», – заключает Ордов.
Константин Васильевич уверен, что процентные издержки будут несущественными по сравнению с тем, сколько мы рискуем потерять от недофинансирования российской экономики.
«На сегодняшний день мы прогнозируем падение российской экономики где-то на 6 процентов от ВВП. Это примерно 7 трлн рублей, поэтому если бы мы могли спокойно инвестировать эту сумму в российскую экономику, то никто бы из наших экономических агентов не заметил существующий кризис в принципе», – резюмирует Ордов.
Примечательно, что Костин предлагает набрать государственный долг на 6 трлн рублей, но профессор считает, что конечная цифра упирается в порядок кризисных расчетов.
«Все эти цифры – чистая математика. Вероятно, Костин ожидает, что падение ВВП будет в 5 процентов от ВВП. Тогда действительно – наши потери будут ближе к 6 трлн рублей, а если оправдается экспертный прогноз в 6,2 процента, то тогда цифра будет выше. Костин говорит ровно о той сумме, которую было бы разумно инвестировать в экономику для поддержания цепочек и связей, которые действуют внутри России», – констатирует Ордов.
Немаловажным моментом, как отмечает экономист, является отсутствие внятных данных по Фонду национального благосостояния и активам, которыми он в настоящее время располагает.
«Его тоже можно было бы использовать, поскольку по ряду оценок он имеет в своей ликвидной части объемы средств в 11 трлн рублей», – заключает Ордов.
Дмитрий Сикорский
