Единство Европы…
На фоне жёсткой конфронтации США и Ирана, которая неожиданно быстро перешла в нечто, подобное «странной войне», атомная тема едва не ушла в тень. Однако практически одновременно с «новогодним обострением», спровоцированным убийством генерала К. Сулеймани, произошли позитивные перемены именно в этом направлении.
Консультации лидеров Франции и Германии с Москвой оказались насколько оперативными, настолько же и конструктивными. И прежде всего, похоже, как раз по ядерному вопросу. А сразу вслед за ними прозвучало вполне ожидаемое заявление трёх европейских участников СВПД (Совместного всеобъемлющего плана действий), Англии, Франции и Германии, о стремлении приложить все усилия к его выполнению.
В отношениях с Ираном «надёжные» союзники США по НАТО уже не впервые отказываются идти в фарватере у Вашингтона. Для администрации Дональда Трампа особенно чувствительно это именно сейчас, когда речь идёт о насущной необходимости спасти буквально выстраданную ядерную сделку, подписанную, напомним, в 2015 году. Как известно, СВПД заключался тогда по схеме 6+1, и в шестёрку входили, помимо США и России, также Китай вместе с тремя упомянутыми европейскими странами.
В Тегеране предпочитали обозначать формулу как 3+3, последовательно «записывая» Россию и Китай в союзники, а после присоединения Германии решили о формулах вспоминать как можно реже. Судя по всему, в данном случае учитывался тот факт, что Германия лишена права на обладание ядерным оружием, но имеет очень сильную атомную отрасль, особенно энергетику, которую, впрочем, сейчас весьма быстро сворачивает.
В настоящее время впору уже говорить о формуле 1+6, так как готовность вернуться, точнее, и дальше придерживаться СВПД, чётко обозначили все его подписанты, кроме США. В Вашингтоне, однако, продолжают педалировать тему недоверия Ирану, что ничуть не помешало американцам на зависть стойко перенести ракетные удары по опустевшим базам как жёсткий ответ Исламской Республики Иран.
Помни про выборы
Понятно, что на первый план уже давно вышел предвыборный фактор, важный как для действующего президента, так и для его оппонентов, причём не только из числа демократов. Трудно сказать, в плюс или в минус внутри США могло бы сработать возвращение американского лидера за стол атомных переговоров, но мир бы это точно одобрил.
Демократы в нижней палате американского конгресса не перестают грозить Дональду Трампу импичментом, но этот страшный жупел давно успел превратиться в подобие бумажного меча и работает скорее не против, а в пользу президента-республиканца. При таком подходе, когда в предвыборный туз готовы превращать даже угрозу третьей мировой войны, любому хозяину Белого дома становится не важно, есть ли у Ирана шансы получить в обозримом будущем пресловутую «атомную кнопку».
И на первый план выходит даже не само по себе объявление ИРИ главным террористическим центром. Куда важнее оказывается просто получить от лояльных и не очень СМИ моральный карт-бланш на подготовку хотя бы подобия «майдана» в Тегеране. А ведь тем самым американские ястребы, вне зависимости от того, в какой партии они состоят, могут убить сразу двух зайцев.
Во-первых, восстановить репутацию страны, несущей по миру истинную демократию, хотя на самом-то деле речь идёт об укреплении позиций «мирового жандарма». А во-вторых, наконец-то сломать предельно шаткое равновесие на Ближнем и Среднем Востоке. Дело в том, что политические или хотя бы моральные дивиденды от любого шага в сторону стабилизации в регионе за последнее время ухитрялись получать практически все, кто мог, начиная с России, но только не США.
Русское терпение
Эммануэль Макрон и Ангела Меркель отнюдь не случайно первым делом поспешили обсудить возможность сохранения СВПД с российским президентом. И не только потому, что зацепить Тегеран с ядерной сделкой и хотя бы попробовать вернуть в неё США – это едва ли не самый лучший шанс предотвратить эскалацию конфликта.
Россия, как известно, традиционно достаточно успешно посредничала в регионе с тех пор, как приняла на себя большую часть внешнеполитического наследства СССР. Но Союз посредником бывал крайне редко, предпочитая в основном позицию активного игрока. Однако, как оказалось, влияние толкового посредника может порой оказаться куда более сильным, чем у непоследовательного союзника, а для кого-то – прямого противника.
Опыт Сирии, особенно русский опыт, судя по всему, в Тегеране изучают скрупулёзно, тем более что Ирану тоже приходится много посредничать. В других местах получается не так удачно, хотя, к примеру, эмират Катар благополучно поддерживался Ираном на протяжении многих лет жесточайшей блокады со стороны всех остальных соседей. И сейчас поддерживается.
Стоит ли напоминать, что Россия заинтересована в мирном характере иранской ядерной программы едва ли не больше всех остальных участников СВПД. Именно под мирный иранский атом настроены многочисленные перспективные проекты с участием российских специалистов, начиная со строительства АЭС и кончая захоронением и переработкой отходов ядерного цикла.
И тот факт, что в Иране зачастую не слишком спешат с платежами, хотя уже научились ускоряться в реализации ряда проектов, российских специалистов не слишком смущает. Этот партнёр не хуже и не лучше других. Зато уже неоднократно проверенный и практически однозначно подсевший на русскую «атомную иглу».
«Совершенно секретно» — блеф
Очень характерно, что в отличие от ситуации двухлетней давности, в нынешнем непростом положении ни США, ни Израиль не вытаскивают на свет никакие атомные «досье» с доказательствами того, что Иран уже разработал план создания ядерного оружия. То, что такой план существует, уже просто не подвергается сомнению. Называются даже точные сроки, когда Тегеран может получить долгожданную «ядерную кнопку». Самый ранний из прогнозов говорит о конце 2021 года.
С инженерной точки зрения и сами прогнозы, и позицию, занятую Вашингтоном и Тель-Авивом, можно расценить как нонсенс. Прежде всего в силу того, что на получение необходимых объёмов ядерных материалов в любом случае Ирану понадобится значительное время.
За те несколько месяцев, которые прошли с момента выхода США из СВПД, столь мощный технологический прорыв Иран совершить никак не мог. Особенно с учётом санкций, которые резко ограничили возможности получения целого ряда необходимых материалов и специального оборудования.
Те самые центрифуги, о которых так много говорится в контексте «ядерной сделки», отнюдь не примитивные, а весьма сложные конструкции с применением уникального сырья, автоматики и прочего, что получается отнюдь не из воздуха. Особенно это касается техники, которая нужна на завершающих стадиях обогащения.
И есть очень большие сомнения, что Иран ко времени подписания СВПД в полной мере располагал всем необходимым для завершения ядерного цикла. Получить же, находясь под санкциями и жёстким контролем МАГАТЭ, что-либо из крайне необходимого так, чтобы это осталось никому неизвестным, сегодня практически невозможно.
Те же секретные заводы, о которых твердят американские СМИ, могут прятаться под землёй, но всё сырьё и энергию, а также технику туда тоже как-то надо доставлять. Современная техника позволяет сделать выводы о том, что на ядерных объектах ведутся работы военного профиля, даже по косвенным признакам.
Но даже ими, как можно понять, Вашингтон не располагает. Не так давно некое атомное досье представил миру израильский премьер Нетаньяху, но многие в него не поверили. Как оказалось, правильно сделали. При этом отнюдь не исключено, что иранские атомщики просто блефуют, заявляя о каких-то своих технологических прорывах.
Впрочем, опасным надо считать уже сам факт обладания некими атомными полуфабрикатами, то есть, к примеру, недообогащённым ураном. Важно ведь то, у кого всё это может оказаться в руках. И то, что случилось с украинским «Боингом», лишь подтверждает такие опасения. Непрофессионализм очень многих бойцов того самого КСИР, Корпуса стражей Исламской революции, спецподразделение из которого возглавлял генерал Касем Сулеймани, просто пугает.
Алексей Подымов
