В польской прессе с резкой критикой выступили в отношении Эммануэля Макрона, который в последнее время сделал несколько резонансных для Европы заявлений. Напомним, что, встретившись с Владимиром Путиным, президент Франции отметил важность диалога с Москвой для создания единого пространства экономики и безопасности от Лиссабона до Владивостока. На днях Макрон заявил о «смерти мозга НАТО» и потере американского интереса к европейским союзникам.
Сегодня в Париже признали успехи Российской Федерации в деле отказа от американского доллара в структуре экономики.
В либеральной польской прессе все эти слова французского президента подвергли критике. Так, в издании «Gazeta Wyborcza» вышла статья Бартоша Вилиньского, в которой тот заявляет буквально следующее:
Макрон почувствовал, что может стать Наполеоном.
Автор напоминает о потеплении отношений между Москвой и Парижем. В качестве примера приводится идея создания своего рода совместного совета безопасности, работать в котором будут министры обороны России и Франции, а также представители внешнеполитических ведомств двух стран.
При этом не совсем понятно, как “возможность стать Наполеоном”, в польском понимании, стыкуется с относительным потеплением отношений между Парижем и Москвой (по крайней мере, в риторике).
Польские эксперты отмечают, что Макрон «демонстрирует разворот, или, по крайней мере, попытку разворота, во внешней политике»:
Он всё чаще критикует США и всё больше говорит о необходимости сотрудничества с РФ.
В Польше не скрывают, что такой подход Франции «пугает Варшаву», которая продолжает позиционировать Россию как «потенциального агрессора» и осуществлять различного рода демарши. Один из примеров такого демарша – заявленный отказ продлевать контракт с «Газпромом».
При этом польские специалисты, которые настроены на прагматику, отмечают, что Макрона можно критиковать сколько угодно, а также сколько угодно пытаться «зарывать в землю» отношения с РФ, но у Франции нужно поучиться прагматизму, основанному на работе по защите национальных интересов. И среди этих интересов нет такого, который вёл бы к конфликту с Москвой.
