Когда произносится слово «Берендеи», большая часть жителей нашей страны представляет что-то обобщенно-древнерусское, сказочное. То ли племя какое-то вроде вятичей или радимичей, то ли что-то связанное с русскими народными сказками. К традициям русской культуры апеллировал и вокально-инструментальный ансамбль «Берендеи», образованный Московском лесотехническом институте в начале 70-х гг. ХХ века.
Доля правды в этих представлениях есть. Действительно этноним «берендеи» впервые встречается в «Повести временных лет» под 1096 годом. Упомянуты они в качестве военной силы, участвующей в междоусобной борьбе, разразившейся после ослепления князя Василька Теребовльского. Не знакомый с древнерусским летописанием читатель может быть немало удивлен: берендеи там упомянуты как кочевое тюркоязычное племя, действовавшее совместно с торками и печенегами. Причем, особенно близки берендям были, судя по всему, торки – тюркоязычное племя, говорившее на языке, принадлежавшем к огузской подгруппе тюркских языков. К этой языковой группе принадлежат, например, современный турецкий, азербайджанский и туркменский языки.
О близости торков и берендеев свидетельствует несколько фактов.
Во-первых, в разных военных столкновениях, описанных в русских летописях, торки и берендеи всегда оказываются по одну сторону баррикады. Половцы (народ, тоже говоривший на тюркском языке, но принадлежавший к другой ветви, родственной современным татарам) иногда выступают в союзе с торками и берендеями, а иногда враждуют. Так, например, в «Повести временных лет» сообщается, что в 1105 году знаменитый половецкий хан Боняк ходил походом на торков и берендеев. О результатах этого похода ничего не сообщается, однако факт противостояния торков и берендеев с одной стороны, а половцев с другой уже весьма показателен.
Во-вторых, в Повести временных лет упоминается некий торчин, овчарь (т.е. слуга, отвечающий за сохранность поголовья овечьего стада) князя Святополка Изяславича. Этот торчин (т.е. человек из племени торков) оказался главным действующим лицом в деле ослепления князя Василька Теребовльского. Именно он орудовал ножом, выкалывая Васильку глаза. Этот торчин назван по имени – звали его Берендей. То есть слово «берендей» могло выступать не только этнонимом, но и личным именем. Из этого можно заключить, что беренеди могли быть не отдельным народом, а некой этно-политической группой, получившей название по имени предводителя-основателя. Подобным образом получили свой этноним ногаи, чье наименование связывают с золотоордынским беклербеком Ногаем, жившим в XIII в. То есть, такая практика в рамках тюркской цивилизации существовала, следовательно, могла быть реализована и в случае с берендеями.
Изначально берендеи жили на юго-западных границах Руси, поэтому особенно часто они фигурируют в междоусобных столкновениях южно-русских князей. Впрочем, мобильность кочевого войска позволяла им легко перемещаться в разных направлениях. В 1146 году они принимали участие в захвате Киева представителем Мономаховой ветви рода Рюриковичей – Изяславом Мсиславичем. Поскольку русские князья часто использовали военные силы берендеев и других кочевых народах в своих войнах, часть кочевников была расселена по берегам реки Рось. Все вместе они стали именоваться «Черными клобуками». Слово «клобук» сейчас означает монашеский головной убор, но по-древнерусски так называлась любая шапка. Очевидно, такое наименование возникло оттого, что кочевники, в самом деле, носили черные головные уборы.
Данные топонимики свидетельствуют о том, что в дальнейшем часть берендеев (опять же, как важный военный ресурс) была переселена Юрием Долгоруким и Андреем Боголюбским на территорию Северо-Восточной Руси. Память об этом хранит, например, название села Берендеево в Ярославской области.
После монголо-татарского нашествия имя берендеев исчезает из летописи. Очевидно токри и берендеи, продолжавшие вести степной, кочевой образ жизни, были вовлечены в формирование татарского населения Золотой Орды, а те, кто оказался в глубине русских территорий, постепенно растворился в славянской массе.
Остается вопрос: почему в массовом сознании берендеи, тюркоязычные кочевники, предстают в виде неких «сказочных славян», а не врагов-степняков?
Всему виной великий русский писатель Александр Николаевич Островский (1823 – 1886). Да-да, тот самый, который написал «Грозу» (помните: Катерина, «луч света в темном царстве» и прочее, известное всем со школы). Помимо этой замечательной пьесы, Островский является автором еще нескольких десятков произведений, среди которых видное место занимает романическая стихотворная пьеса «Снегурочка», впервые поставленная на сцене Большого театра в 1873 г. Именно в этой пьесе берендеи из древних тюркоязычных кочевников превратились в сказочных славян. В пьесе фигурирует «Заречная слободка Берендеевка», её жители – «берендеи», и даже «царь Беренедей».
Почему Островский придумал для своего воображаемого народа такое странное (скажем прямо, совершенно не подходящее по смыслу) название? Не известно. Скорее всего, его к этому подтолкнуло звание упомянутого села близ исконно русского старинного города Ярославля. Кстати, оно находится всего в трехстах километрах от его усадьбы Щелыково. Не знал писатель, что среди русских названий ярославской земли оно совершенно инородно. А может и знал, Островский был прекрасно образован, но его привлекло само слово, от которого веет древностью и сказкой.
Особенную популярность история, придуманная Островским, получила после того, как в 1968 году замечательный советский актер и режиссер Павел Петрович Кадочников, снял фильм-сказку «Снегурочка», которую не по разу смотрели все советские дети. Сам Кадочиков сыграл в фильме мудрого царя Берендея. Красочные декорации, талантливая игра актеров, все это произвело больше впечатление на зрителей. Таким образом и закрепился в общественном сознании яркий, но ошибочный образ «сказочных славян берендеев».
Автор: Вадим Викторович Долгов — российский историк и писатель. Доктор исторических наук, профессор.
