Портал ЧВК-инфо продолжает публикацию материалов дружественного проекта "Меритократия" в социальной сети "В контакте". Продолжаем разговор о роли культуры в цивилизации.
"Общественные явления суть явления сложные. Стремление описать простым языком сложное, разложить составное на части, естественно для человеческого разума, для его созерцательной способности и логического свойства. В математике, царице наук, это проявляется в четко установленных определениях, имеющих единственное толкование, основанных на них строгих концепциях и предопределенных (при правильности математического решения) выводах. Вероятно, эту предопределённость в выводах и подразумевал, среди прочего, Бертран Рассел, утверждая, что математика является главным источником веры в вечную и точную истину. Стараниями пифагорейцев эта вера шагнула из математики в философию, а оттуда во все общественные науки, основательно утвердившись там при помощи Декарта и других рационалистов. Но оправдано ли применение естественно-научных аналогий к общественным явлениям?
Арнольд Тойнби предостерегал от ошибки применять к исторической мысли, являвшейся исследованием живых созданий, метода естественных наук, изобретенного для исследования неодушевлённой природы.
Опыт говорит что, общественные явления, являющиеся предметом изучения общественных наук, не поддаются механическому препарированию и последующему математическому взвешиванию. Многие определения общественных наук выдвинутых в рамках различных концепций и теорий, парой противоречащих друг другу, тем не менее, отражают суть общественного явления или её часть. Не случайно вопросы о том, что такое государство, политика, общество, право и др., задаваемые еще философами Эллады, до сих пор не имеют единственных ответов. Но это не порок теории или науки, скорее это свойство общественных явлений, как явлений сложных, растянутых и изменяющихся во времени, тесно связанных с человеческим сознанием и бытием. Например, это свойство привило к появлению в правоведении так называемой интегративной концепции права, в рамках которой, синтезируют понимание различных теорий (предполагается, что они все верны в чем-то), а явление (право) рассматривается как целое в его различных проявлениях.
Другой крайностью, наряду с естественно-научным методом, которой необходимо избежать при работе с общественными материями, это чересчур широкое обобщение и пространное философствование, когда под явлением может пониматься все что угодно. Понятие культуры, как ни какое другое может продемонстрировать эту крайность.
Мы так часто употребляем слово культура, сопрягая его с множеством прилагательных и существительных, что кажется должны быть абсолютно уверены в его значении. Аспекты в которых проявляется наше понимание культуры столь разнообразны и столь различны, что просто поразительно как одним словом мы умудряемся охватить столько сфер нашего бытия и при этом сохранять смысловую нагрузку, по крайней мере интуитивно понятную нашему собеседнику. Для нас естественны и понятны выражения, культурный человек, культурный язык, политическая культура, культура быта, культура производства и даже культура пития. Сложность возникает если попытаться дать определение данным выражениям.
Анализ научно-популярного использования понятия показывает, что культура имеет множество аспектов: а) функциональный – политическая культура, правовая культура; б) аксиологический (оценочный) – массовая культура, высокая культура; в) временной – древняя культура, современная культура; г) географический – европейская культура, культура востока; д) национальный – русская культура, немецкая культура, и т.д., при желании можно выделить еще массу звеньев в классификации. В утилитарных целях меритократии, необходимо с одной стороны, ограничить объем понятия культура, а с другой сохранить его на уровне охвата всего общества. Исходя из этого, можно определить:
Культура – это совокупность ментальных проекций народа, отражающая его восприятие окружающей действительности и понимание этики, выражаемая в верованиях, обычаях, праве, традициях, искусстве и науке.
Из данного определения мы намерено исключаем "политику", как относящиеся к понятию государству, которое, как известно, является политической организацией общества (основной признак государства). Естественно политика является частью культуры, как комбинации элементов веры, обычая, права, традиции и т.д., ее отделение призвано показать, что государство это институциональное закрепление культуры через политику.
Данное отделение или разделение, культуры и политики, также необходимо для понимания такого феномена как цивилизация. Многие мыслители активно использовали "цивилизацию" при объяснении своих идей и теорий, однако в большинстве случаев отождествляли ее с культурой. Именно поэтому, критики цивилизационного подхода указывают, что такое понимание обесценивает термин, так как практически любой народ, имеющий зачатки культуры можно объявить цивилизацией. В чем тогда смысл отдельного понятия цивилизация? Можем ли мы говорить о нанайской цивилизации? О уйгурской цивилизации? О польской цивилизации? О культуре безусловно, но о цивилизации? Интуитивно мы понимаем, что цивилизация не равна культуре и скорее всего связана со степенью ее развития, как спелый плод и зрелое древо. Освальд Шпенглер считал, что цивилизация это неизбежная судьба развитой культуры, греческая душа и римский интеллект – так отличаются меж собой культура и цивилизация.
Если обратиться к истории и взглянуть в глубь веков, мы заметим что, цивилизации существовали в определённый промежуток времени на определённой территории, а следовательно они локализованы во времени и пространстве. Благодаря фундаментальной работе Арнольда Тойнби, мы можем утверждать, что цивилизации зародились в результате деятельности творческого меньшинства (пассионариев), создавших и реализовавших некоторые идеи (ответ) на социальную угрозу (вызов) ("закон вызова и ответа"). По сути, этот ответ (идеи), постепенно принимаемый всем обществом становился также и его (общества) мировоззрением. Тойнби фактически отождествлял культуру и цивилизацию, поэтому не делал классификации ответов, рассматривая их только с точки зрения был ли ответ удачлив (рождение цивилизации) или нет (гибель). Однако, если мы рассмотрим все "Великие цивилизации", то можем заметить, что мировоззрение последних всегда носило универсальный характер, то есть претендовало на всемирный, космический закон. Поднебесная считала себя центром мира, Рим хозяином, а Арабский халифат спасением. Эта универсальность, очень важный отличительный признак цивилизации от культуры. Очевидно, что это мировоззрение было основано на культуре собственного народа или культурах иных народов. Например, Римская цивилизация впитала в себя культуру Греции, а Османская культуры покорённых стран. Так же очевидно, что без государства (суверенного), не может быть цивилизации, что цивилизация гибнет вместе с государством в отличие от культуры, которая может быть сохранена и развита даже под чужим гнетом (Еврейская культура). Падение Рима ознаменовало конец величайшей империи, с захватом Константинополя исчезла Византия, Китайская цивилизация умирала долго и мучительно, начиная с Нанкинского договора 1842 года и до начало гражданской войны в 1927 году. Но уже в 1949 году, новое политическое мировоззрение, впитавшее в себя традиционную культуру Китая и западную политическую мысль, постепенно создало новую Коммунистическую Китайскую Цивилизацию, с уверенностью смотрящую в будущее и являющейся одним из главных претендентов на глобальное доминирование в XXI веке.
Если суммировать вышеуказанные размышления, можно сказать, что:
Цивилизация, это локализованное во времени и пространстве, универсальное, политическое мировоззрение общества (группы обществ), основанное на культуре (группе культур), утверждённое и реализуемое средствами государства.
Указанные определения культуры и цивилизации, позволяют провести точную грань между ними, избежать всякого смешения и сопутствующих заблуждений. Однако, для полного понимания самих цивилизаций, их зарождения и генезиса, а также количественной классификации, нахватает еще одного элемента, можно сказать краеугольного камня все цивилизационной конструкции – феномена Империи".
